Валерий Дьяченко

 

ВОТ ОНО И ВЫШЛО

Сначала я случайно попала на «Человека в футляре» в ТЮЗе. Спектакль режиссёра Георгия Васильева и художника Эмиля Капелюша оказался поразительно тонким и интересным. Каждый миг  и сантиметр театрального времени-пространства был выверен и осмыслен, всё было как у Чехова, но результат получился совсем неожиданный. Учителя Беликова удивительно играл Валерий Дьяченко, народный артист России. Варя (актриса Лиза Прилепская) раскрутила одинокого бобыля «человека в футляре» на настоящую любовь, и вот он уже под чайками  рассказывал очаровательной хохлушке об Элладе, чтобы потом сломаться, сконфузиться и умереть, лишившись своего «футляра»- устоев. А потом я посмотрела «Старосветских помещиков», где Дьяченко был Афанасием Ивановичем, а Ирина Соколова- Пульхерией Ивановной. Тут Валерий Дьяченко был совсем иным- таким старичком-мальчиком, и вместе со своей женой, старушкой-девочкой, они являли собой пример такой доброты, сердечности и открытости, что всякие со школьных лет вбитые идеи о глупеньких помещиках-обывателях, разительно отличающихся от ярких героев и чертей былых времён, они тут же исчезли. Эту пару презирать было никак не возможно, режиссёр Георгий Васильев сделал хрестоматийных ничтожеств носителями вечных ценностей, рачительными хозяевами земли, хлебосольными добряками… 

Почему-то так вышло, что разговор с Валерием Дьяченко, начался с обсуждения сериала «Школа».

 

-Вот все ругают сериал «Школа», а мне он нравится. Он держится на сюжетах и сюжетцах. Хотя какой там новый сюжет можно выдумать? Всё уже было, мы живём в эпоху постмодернизма. Чем Гай Герника берёт? Она ткёт повествование из клеток живых,  из токов, их капиллярчиков таких . И  всё снято такой шатающейся камерой, мне это нравится. Никаких сверхисторий, правда, нет, ну урок идёт, кто-то выпендривается, ну учительница взятку взяла, ну совесть её мучает….  

-А  вы каким были в школе учеником?

-Я всегда был хорошистом, с первой четверти. Никогда не был отличником, но никогда и не опускался. Серединка такая.

-Шатающаяся молодёжь вам близка?

 -Я то никогда шатающимся не был. Наше поколение вообще основывалось на вере, пусть обманной и слепой. Этот «нас возвышающий» или унижающий обман так и вёл нас по жизни. «Сам обманываться рад»- такое было ощущение. Я обожал творчество во всём. Делал стенгазету, а особенно любил радио школьное, художественное слово. Ходил в кружок соответствующий.

-Но всё же сериал «Школа» сгущает краски. Мой сын говорит, что в фильме одни гопники, а в школах, даже самых плохих, там нет такого количества «гопников».

-Мне кажется, что  это школа сегодняшнего дня. Она страшна. Некоторые говорят: «Что это такое, это плохой пример!».  Достоевский говорил, что  «дьявол борется с богом, а поле битвы- сердца людей». В сериале это есть. Но критерии  воспитания - они должны быть. Когда сегодня десятилетний человечек  говорит: «Да что там ваше поколение сделало хорошего!»…

-Правда так говорит?

-Да. Они так считают. Что предыдущее поколение прожило бессмысленную жизнь. Всё зачеркнуто.

-Наверное, этот десятилетка телевизор слишком много смотрит, и пропаганда сработала. А вы сами в сериалах снимаетесь? Вам предлагают роли?

-Что касается сериалов- такое предлагают! Говорят: «Вот сыграйте доктора!». Я отвечаю: «Доктор? Замечательно! А что за доктор?»- «Детский!».- «Ну так прекрасно. А чем он занимается?» «Да он детей собирает и отбирает их на органы».

-Ха-ха-ха! Какая гадость…

-А как же можно это играть? И зачем? Что я скажу моему ребёнку и Богу? У Рощина была такая мысль, что мы меняем костюмы, времена меняются, а люди остаются всё теми же. Так же любят, впадают в переплёты, испытывают надежду, сталкиваются с  предательством. Всё это было.

-Да-да! Мне недавно попалась книжечка, это издали берестяную рукопись, найденную при раскопках в Новгороде. Там  история любви бедной древлянской девушки, жившей ещё в первом тысячелетии нашей эры. Как в неё влюбился князь, а потом предал её, как она жила, оставленная любимым… Настолько её история любви современна, настолько понятны её  переживания! Человек, девушки за 1000 лет совершенно не изменились. Это даёт надежду, что и сейчас мы ещё не  совсем  биороботы, что человеческие чувства в нас ещё есть. И ваш ТЮЗ- там такие спектакли человеческие идут, вы остаётесь островком воспитания человеческого в подростках.

-Воспитывать можно и через боль. Как на вашей выставке ковриков-плакатов. Многое вспоминаешь, когда видишь ваши работы. О многом душа болит, и вызывает ответную реакцию в зрителе.

-Но давайте вернёмся к ТЮЗу. Можно сказать, что он прошёл через две эпохи? С Зиновием Яковлевичем Корогодским и без него.

-Ещё была Брянцевская эпоха, которую я не застал. Эпоха Корогодского-  это, конечно, золотой век. После него трудно что-нибудь придумать, продержаться достойно, соответствовать той эпохе…У нас очень хорошая Малая сцена.

-А какие спектакли вы считаете достойными старого ТЮЗа?

- По художественному высказыванию – это «Воспитание Риты», пьеса Рассела. Это спектакль об отношениях девочки и профессора, девочку играет Лиза Прилепская, а профессора - Коля Иванов.

-О, Николай Иванов! Как мы его любили, будучи школьницами!

-Это «Бедные люди». Спектакль о любви, о желании спасти живое чувство. Там родственник Неточку спасает, а она всё равно убегает к князю, её обесчестившему.

-Девушек часто влечёт тёмное…

-«Старосветские помещики» я бы отметил. Постановка Георгия Васильева- о вечной любви за изгородью. «Подросток»- о современном тинейджере.

-У Достоевского, кстати, «подростку» 20 лет. Такой он совсем не тинейджерский. Французский он подросток, так как во Франции молодой человек считается дееспособным с 21 года.

-Да и в спектакле, там такие  отношения с отцом, что ещё неизвестно, кто из них настоящий подросток. Подросток то- носитель идеи, а по Соловьёву философская идея- это идея сердца. И как раз отец- Версилов  разрывается между долгом и сердцем, между Екатериной Николаевной и матерью Подростка. Вот такой  переплёт, это роман о воспитании чувств.  В чём выбор- вот вопрос. А  идея Подростка «стать Ротшильдом», «держать всех в узде» и «быть независимым»?

-Дивная идея. Такая странная, и такая русская. «Стать Ротшильдом» не бессмысленно в результате накопительства мелочного, а ради какой-то идеи…  И идея такая человеческая… А подростки любят этот спектакль? Понимают его?

-Да,  очень любят.

-Меня как зрителя  потрясло то, что маленький рассказ Чехова «Человек в футляре», такой заезженный школьной программой рассказ,  вы перевели в разряд крупной сценической формы,  по микронам разложили чеховский текст, под микроскопом человеческую сущность рассматривали, и совершенно новые смыслы выплыли… У вас учитель Беликов- это носитель и охранник традиции, смешной рыцарь Эллады, защитник вечных ценностей, которые потом, в результате, были уничтожены «любителями спектаклей», вольнодумств, маёвок… 

-Всё это благодаря Станиславу Шуляку, который написал по рассказу пьесу вместе с режиссёром Георгием Васильевым. А тот владеет красками театра  нерасхожими, особыми, бьющими на ассоциативность. А что Георгий Васильев сделал с «Записками сумасшедшего» Гоголя! Там просто у Гоголя код русского человека задан.

-Такой, что  можно и нужно сойти с ума?

-Аксентий Иванович Поприщин- это тип, который мечтает, потом натыкается на реальность. И здесь он не нужен.

-Да человек при любом строе  переживает свою ненужность и то, что все места уже заняты. Не только  русский человек. Сейчас вот люди уходят в Интернет, это такие новые мечтатели, бегущие от реальности, такие вот новые Поприщины…Особенно страдают люди с талантом, таланты менее всего миру нужны, проще, когда бездарен и прост. Тогда уж точно найдёшь работу и деньги.

-Нет-нет! Возможно и нужно быть талантливым! И снег творчески убрать можно. Талантливый человек- он во всём талантлив. Корогодский говорил: «Талант -это такой зуд. Талантливый человек себя обязательно найдёт!». Сидеть и говорить: «Я обществу не нужен»- это как то… Это апатия какая-то. Ум, воля и  труд обязательно побеждают посредственность.

-Вот бы хорошо так было бы! А как у вас складывалась актёрская судьба? Были периоды невостребованности?

- Я ощущал, что мой учитель Корогодский меня понимал, чувствовал, он вёл меня. И я за это ему очень благодарен. Это был пример мастера-педагога, который был к тебе так неравнодушен. И ко всем своим ученикам. Ну, как отец. А потом был период другой… Такого же нет, что вот кто-то придёт и даст тебе роль Гамлета. И я стал сам работать. Сделал моноработу «Записки сумасшедшего», этот спектакль случайно увидел Георгий Васильев, и возникли «Записки Аксентия Ивановича Поприщина», это спектакль уже 20 лет идёт в ТЮЗе. Потом появился Григорий Дитятковский с замечательным спектаклем «Белые ночи». Он соединил это с Гофманом,  мечтателя с Крейслером, с духами ночи. Этот спектакль шёл очень долго. Дальше было «Преступление и наказание» Григория Козлова, я сыграл Лужина. Лужин -очень интересная фигура. Гриша Козлов исследовал семейные отношения, очень внимательно рассматривал людей, они у него были неоднозначны. Спектакль очень любили зрители. ТЮЗ питерский. в классических произведениях вообще очень много работал

 -А вам не кажется, что слишком много 19 века. Сейчас 21 на дворе…

-Кажется

-Как вы пытаетесь выбраться из этого?

- А нет хорошей музыки, нет хорошего кино, хорошей живописи, хорошей литературы.

-Неправда, есть, просто очень мало и очень всё в подполье, не на виду, разыскать трудно!

- Куда  мы движемся, кто мы? Очень много вопросов, а современное искусство не хочет давать ответы. Кто сегодняшний герой?

-А кто он? Может быть «человек в футляре»?

 -Может быть…

 -И как выходить из футляра? То есть у вас «человек в футляре»- это тот же Поприщин за железным занавесом, прячущийся от реальности. Он тот же Мечтатель Достоевского. В футляре он хранит по тюзовской версии здоровый консерватизм, размываемый живой, несколько свинской  реальностью…

-Беликов, он  ведь о божественной  вертикали говорит! Если не слушать начальства, не соблюдать каких-то законов, то будет хаос, анархия, развал, распад. Да, он в чем-то ограничен… В школе проходят его как отрицательного персонажа…

 -Он всё время говорил знаменитую фразу: «Как бы чего не вышло»…Эта фраза сегодня звучит по другому. «Вот Оно и вышло». 

-Вы прямо слова режиссёра повторяете. Вот Оно и вышло

-Это ваша любимая роль?

 -И больная и любимая.

-А Поприщин?

-Ну я вообще эту роль побаиваюсь. Всегда с ужасом жду дня спектакля, всегда как-то тяжело, не хочется играть, не по себе как-то. А потом начинаю играть- и как в воду вхожу, роль ведёт за собой.  Классику до конца не исчерпать. Должно творить подсознание, а ты сам не очень понимаешь, ты идёшь к этой цели, ты в роль, а роль в тебя. Это напоминает процесс погружения в реку. Ты входишь- и личность актёра соединяется с личностью персонажа.

-А как из роли выходите?

-Вот видите- беру и выхожу. Это анекдот такой есть. Один актёр после спектакля весь в поту, измочаленный, спрашивает у другого: «А как это ты такой спокойный?». А тот ему и говорит: «Так в роль надо не только вживаться, но ещё её и играть!».

-А вообще роль Поприщина энергию отбирает?

-И отбирает, но и даёт что-то взамен. Гоголь –он такой, непростой!    

-Классика не увядает, мне кажется, ещё и потому,  что большое видится на расстоянии. Вот уже 200 лет прошло, а мир странного человека, показанного Гоголем, становится всё более интересным…

-Классика часто  современнее, чем пьесы, написанные пару лет назад. Часто  современные тексты имеют внешние приметы сегодняшнего дня только  по лексике, по словам. Но они ничего не открывают про «сегодня», они только констатируют  факты, не анализируя их.

-Сегодня из драматургии, из литературы, из кино уходит человек. Его никто не хочет изучать. Никто не хочет раскрывать борения в душе, переходы во внутреннем мире от добра к злу и наоборот. Показывают внешние события, и люди показаны как машины, как роботы, нацеленные на одну функцию.

-Да, пожалуй, такими вот являются все  эти «Ментовские» серии. Там и сюжет, и делопроизводство, и характеры. А людей нет!

 -То есть сейчас только театр из всех видов искусств пытается заглянуть в душу человека и исследовать её мотивы, её аргументы. Ведь без этого драма не выйдет. И классика вся об этом. Кстати, много у вас зрителей?

-Залы наполнены. Билеты часто за месяц распроданы. И вообще подростки чудесные приходят. Нельзя всех одной краской мазать- что вот поколение такое. Все разные, есть очень хорошие ребята, хотя это вывихнутое поколение. Да, мы были ложно ориентированы, но у нас была музыка, литература сердца. Была коллективность, общность.

-Мне кажется, что вся эта идеология была  как спам, как реклама сегодня. Всё время мельтешит, долбит мозги, но на неё нормальный человек внимания не обращает, опускает за скобки.

-Нет, всё же у подъездов собирались бабушки, мы топали в походы всякие, ту же макулатуру собирали. В пионерском лагере всякое  бывало, но всё равно собирались у костра все вместе. Идеология срабатывала, идеи коллективности преобладали…

-А сейчас дети сидят по дачам у бабушек  и жиреют в одиночестве, без спорта, без походов и коллективных игр…

- Да. Мы же не говорим,  что надо всё вернуть… Но что-то вернуть было бы неплохо.

Россия сейчас как художник в процессе замысла. Она раздумывает, что рисовать дальше.

-При Зиновии Корогодском в ТЮЗе был потрясающий интерактив- дискуссии после спектаклей, обсуждения в школах… Конкурсы детских рисунков…

- Делегатское собрание! Да,  это был талантливый  промоушен театра. «Дни ТЮЗа в школе», «Живая волна»…  Сейчас этого нет.

- А дискуссии бывают после спектаклей? Общение со зрителями после аплодисментов?

-Бывают. Но надо бы  чаще это проводить…

-А Большая сцена ТЮЗа чем отличается от Малой сцены?

-Параметрами и наполнением. Большая сцена- это цирковые и полуцирковые представления с большим народонаселением, с мощным высказыванием какого-то содержания. Там не может идти спектакль с тонкими психологическими нюансами. Хотя они есть везде. Вот Ирина Соколова играет на Большой сцене- и невидимые флюиды идут.

-ТЮЗ- это внутреннее, петербургское, чисто наше? Понимают ли и любят ли питерский ТЮЗ в других географических точках?

 -Вот в Авиньоне «Записки Поприщина» шли 20 дней подряд, каждый вечер, без перевода, с синопсисом. Во Франции, в Авиньоне обожают Россию. Гоголя, Достоевского обожают и знают. И зрители  там были со всей Европы. Статьи отличные вышли в «Либерасьон», в «Котидьен  де Пари». Потом «Старосветских помещиков» там показывали, тоже спектакль имел большой успех. Недавно мы вернулись из Таллинна. Показывали «Грозу», «Волшебника изумрудного  города», «Старосветских  помещиков». Билетов не было, всё было распродано заранее. Половина в зале была русских, половина эстонцев. Всё шло с аншлагом. Отзывы были потрясающие. Да и сами мы вспомнили старый город, камушки старые.

-А каковы ваши творческие планы?

-Я мечтаю о «Падении» Камю. Сейчас с Григорием Козловым мы думаем о «Неточке Незвановой». Не знаю,  в каком пространстве он решится всё ставить, пьесу пишет Валерий Семеновский. В центре будет судьба талантливого человека, скрипача, человека, который пьёт, и девочка, на долю которой выпало это ужасное метание между мамой и Ефимовым. Я буду играть Ефимова. Там такая бездна страданий и падения!

-Меня потрясла фраза Достоевского, что у Неточки «не было наивности»…

-А вам не кажется, что нынешнее поколение детей- очень взрослое?

-Кажется.