ИГОРЬ КОРНЕЛЮК

 «ОТ ОПЕРОВ К ОПЕРЕ»

            -Игорь! В первом номере журнала «На Невском» вы рассказывали об ожидании переезда в  свою новую квартиру в греческом стиле...

            -О, как давно это было! Сейчас у меня совсем новая эпоха- моя семья с нетерпением ждёт переезда в свой новый дом. Когда я мечтал о квартире, мои друзья мне говорили: «А следующим этапом будет дом!», - и я не понимал, о чём это они. Теперь прекрасно понимаю. В квартире стало тесно, так как я в ней не только живу, но и вынужденно работаю. Дело в том, что два года назад случилось несчастье- затопило мою студию, прямо перед самым Новым годом. Стоял ужасный мороз, трубы лопнули- и от воды погибла часть дорогостоящей аппаратуры. Оставшееся пришлось привезти в квартиру.

            -Наверное, соседям мешаете?

            -Нет, никому не мешаю, но в квартире писать музыку не очень удобно. Гостям нравится до безумия- кабели, микрофоны, а для меня всё это как немой укор, красноармеец с плаката с вытянутым на меня пальцем: «Что ты сегодня сделал?». Есть правда и свои преимущества- можно пообщаться с семьёй в момент вынужденного тупика в работе. К сожалению таких тупиков становится всё больше...

            -А ваш дом будет тоже в греческом стиле?

            -Дом в Тарховке будет красивым, разные комнаты в разном стиле- в стилях модерн, классицизма... Но главное, что в нём будет- это природа под боком. Сейчас процесс выйти погулять превращается в глобальную проблему. Там красивейшие места, проблема  прогулки не  будет столь глобальной.

            -Говорят, за эти прошедшие 8 лет  вы оперу написали?

            -Опера находится в порядке творческой мечты. На самом деле у меня накоплено материалов на 4 оперы. Эти  годы  я очень много работал, написал в 10 раз больше, чем за всю прошедшую жизнь. 5 лет назад я серьёзно приобщился к написанию музыки для  кино, вот уже полтора года работаю над музыкой к фильму «Мастер и Маргарита» Георгия Бортко. Это  огромная ответственность. А опера... Все лучшие оперы, между прочим, это мелодрамы с плохим концом. «Аида», «Травиата», «Пиковая дама»... Чайковский был гениален, потому что переделал конец пушкинской повести. Герои оперы должны гибнуть- это не случайно. Если люди перестали разговаривать и вдруг запели, то для этого нужен веский повод, нужно завершение жизни героев их гибелью, судьба должна быть проиграна до конца. Опера- это величайший жанр в искусстве вообще, это синкретический жанр, квинтэссенция всех видов искусств, оправдывающая  своим существованием их бесполезную игривость.

            - А кроме «Мастера и Маргариты» чем вы ещё сейчас занимаетесь?

            -Ужасный вопрос! Это то же самое, что спросить у президента, чем он занимается ещё кроме судьбы России. Каждый кадр этой работы мне обходится дорогой ценой. Вчера- «Распятие Христа», сегодня- «Бал у сатаны». Да я каждое утро в церковь хожу к батюшке, прошу благословения на работу. Это  то же самое, что Реквием писать. А ещё ведь хочется и мелодию какую-нибудь написать, чтобы была  запоминающейся... Ну да, конечно кроме «Мастера и Маргариты» делаю и другие работы. Недавно написал музыку к смешной комедии «Легенда о Тампуке», в ней Светлана Васильева и Армен Джигарханян играют. Сейчас участвую в проекте «Журналист», экранизации лучшей книги Константинова, автора «Бандитского Петербурга». Жду не дождусь, когда появится свободное время, просвет этак на полгода, чтобы погрузиться в свою оперу.

            -А какими картинами вы собираетесь украсить свой будущий дом?

            -Строительство дома стоит таких денег, что до живописи дело дойдёт не скоро. Я не банкир, не олигарх, торгующий нефтью. Я зарабатываю деньги большим трудом. Вот сейчас  12 часов, а я уже 5 часов провёл за работой. И буду работать до 11 часов вечера, только после этого смогу отдохнуть с семьёй. За последние полтора года у меня накопилось множество песен, которые я не успеваю записать. Я буду счастлив, если дело дойдёт до приобретения картин. Сейчас у меня висят эстампы, я люблю их рассматривать. Если я куплю картину- то только такую, которая мне понравится, при этом я не буду исходить из интерьера и освещения.

            -А что вы думаете о нашем журнале? В какую сторону он изменился за прошедшие 8 лет?

            -Мне нравится способ его распространения. Есть места, где его можно бесплатно получить на выходе из кассы. Сначала мне это казалось подозрительным- что это за журнал такой, если за него не надо платить? А потом я понял, что это хороший ход, новый приём  бизнеса, коммуникаций, когда всё оплачивает производитель, рекламодатель, а потребитель может читать журнал бесплатно. Это здорово. Мне вообще всё нравится новое. Я большой поклонник Интернета, я считаю, что через какое-то время он вытеснит всё- ТВ, печатную продукцию...

            -Но наш журнал он не вытеснит, ибо у него есть электронная версия в Интернете!

            -Поздравляю!

            - А как сложилась судьба ваших любимых животных – собаки Бакса и кота Степана?

            -Бакс умер, к сожалению, но у нас теперь новый пёс, палевый гладкошёрстный лабрадор по имени Брамс. Я уверен, что нас на самом то деле обманули, продавая нам Брамса как собаку. На самом деле это помесь кенгуру, дельфина и обезьяны. По утрам , когда первым делом видишь сияющую от восторга харю Брамса, понимаешь, что жизнь- это хорошая штука. А кот Стёпка сейчас повеселел. Он очень переживал смерть своего друга Бакса.

            - Игорь, мы собираем истории про Невский проспект...

            -О, у меня была одна история... Несколько лет назад мой приятель –режиссёр попросил меня сняться в проекте «Скрытая камера». Я должен был играть на аккордеоне в переходе у метро, собирать деньги.  Я сдуру согласился, я не ожидал, что это окажется таким серьёзным психологическим переживанием для меня. Я в своей жизни прыгал с парашютом с вертолёта, хотя очень боюсь высоты, я много раз себя переламывал, переступал через себя, хотя  это было безумно тяжело. Но я такого не ожидал...

            Сначала, когда я встал у перехода на пересечении  Садовой и Невского, мне было очень стыдно, особенно перед теми, кто, стыдясь меня, пробегал мимо, не поднимая головы. Потом я подумал: «А чего стыдно то? Я играю, зарабатываю деньги...». Пока я играл и переживал, вдруг обнаружил, что вокруг собралась приличная толпа, мне стали бросать деньги. Между прочим, это было утро, будний день, но за небольшое время я прилично заработал. Одна женщина бросила мне странную фразу: «Ну что, вас тоже демократы довели?». А другая пожилая женщина развязала платочек, в котором хранила мелочь, и высыпала мне её. Я с ужасом подумал, что, возможно, это все её деньги.  Мне было ужасно неудобно, но она отдавала мне их с чистым сердцем. Потом меня раскололи, узнали. Все заработанные деньги я отдал настоящему аккордеонисту –инвалиду без ноги, стоявшему неподалёку от меня.

            Я никогда не думал, что это окажется таким жестоким испытанием- переступить через свою гордость и самолюбие...

            -А аккордеон ваш был?

            -Нет, мне дали. Мой аккордеон, на котором я играл в детстве, остался в Бресте у родителей. А сам я пианист.