Александр Невзоров
О ВОСПИТАНИИ ЛЮДЕЙ И КОНЕЙ
Александр Глебович Невзоров сейчас- главный выразитель прав коней на достойную лошадиную жизнь. После знаменитого телевизионного проекта «600 секунд» А.Невзоров появился на экранах в связи с событиями в Чечне, потом как депутат ГосДумы. Недавно он сделал документальный фильм о лошадях и выпустил в свет «Лошадиную энциклопедию»...
- Александр Глебович! Вам люди надоели и вы занимаетесь сейчас только лошадьми?
-Только лошадьми. Люди никогда мне особенно не нравились. На протяжении многих лет я выстраивал свою карьеру так, чтобы иметь, наконец, возможность заняться тем, для чего я рождён на свет. Я всю жизнь занимался всевозможными глупостями, чтобы потом спокойно заняться лошадьми.
-Проект «600 секунд» не жалко?
-600 секунд? Я взрослый человек, меня совершенно не интересует телевидение. У меня даже нет такого предмета как телевизор.
-Книг чтобы побольше прочитать?
-В основном я читаю специальную литературу, связанную с моей профессией, то есть с лошадьми.
-Между занятиями с лошадьми и чтением книг о них посещаете Думу?
-Я - злостный прогульщик Думы. Я говорил, что ходить не буду. Но меня почему то четвёртый раз избирают. Дума не принимает законов, делать там нечего.
- Вы считаете себя хулиганом?
-Безусловно! Хулиганство- единственное, что нужно растить в себе.
-Прямо вот так?
-Хулиганиус вульгариус, который ходит с сигареткой между зубами и хамит девушкам,- это одно. Хулиган в высоком смысле этого слова- это совсем другое. Это очень высокое звание. Как воспитательный продукт это вызывает у меня восхищение.
-Трудно вам было взраститься хулиганом?
-Воспитать настоящего хулигана очень сложно. Для этого нужно много педагогического таланта и много ума. Я так мало знаю людей, способных воспитать настоящего хулигана. Я формировал себя сам. Меня формировал Невский проспект, подворотни, чердаки, крыши, старьёвщики. У меня были стихийные воспитатели. Много историй у меня в детстве происходило на Смоленском кладбище, которое тогда сносили бульдозерами. Мальчишками мы лазали по склепам, доставали кости из могил.
-Знакомое времяпрепровождение! То есть лазать по кладбищам- это совсем не то, чем занимается пошлый хулиганиус вульгариус?
-Я был принципиальным хулиганом. Настоящее хулиганство- это дар, такой же, как способность заниматься на скрипке, живописью...
-И в каких местах вы развивали свой хулиганский талант?
-В разных местах - от духовной академии до филологического факультета университета и всяких учебных заведений в Англии, во Франции...
-И в духовной академии тоже? Каким образом?
-Хороший хулиган всегда найдёт себе применение. Духовная академия весьма способствовала моему хулиганству. Я продолжал курить, продолжал глумиться над всем, что было свято для моих товарищей.
-Ну, с Духовной академией всё понятно. Но вот простите, как на Невском, на этой центральной культурной артерии города можно было формироваться в хулигана?
-На Невском я проводил время в квартире своего дедушки, которая целиком была отдана в моё распоряжение...
-Дедушка был хулиганом?
-Дедушка был хулиганом, хотя в большей степени он был
работником КГБ. Там не очень то
похулиганишь. Всё таки госслужба, надо соблюдать
определённые рамки. Хотя он не соблюдал и хулиганил. Он поменял 8 или 10 жён- это единственное, что он мог себе позволить в тех жестоких
условиях. К тому же он стал жертвой политических репрессий. И столько нервов на допросах. Ему столько нервов на допросах попортили подследственные....
-А как вы считаете, за последние 15 лет число хулиганов в России увеличилось или уменьшилось?
-Ни в литературе, ни в кино, ни в изобразительном искусстве, ни в светской жизни настоящих хулиганов я не вижу. Для появления людей- хулиганов нужно менее коммерциализированное общество. Огромный душевный потенциал, который отличает настоящего хулигана, обращается в финансовую сторону. Это не те хулиганы. В России хулиганов всегда больше. Россия самая одарённая из всех стран мира. И с наиболее серьёзным багажом творческого потенциала.
-Контакты с лошадьми у вас тоже на Невском завязались?
- Ну, я же не только на Невском рос. Много времени я проводил в деревне на Волге под Царицыным, под Волгоградом.
-Катались там на лошадях без сёдел!
-Я не катаюсь! Я занимаюсь с лошадьми! И ничего общего работа с лошадьми и деревенские покатушки тупых мальчиков на больных раздолбанных крестьянских лошадях не имеют. Я занимаюсь высокой школой . Это принципиально другое. У меня был опыт деревенского мальчишки, который в принципе не понимал, что такое лошадь. Более того- это диаметрально противоположные вещи.
-А конный спорт и работа с лошадьми- тоже?
-Конный спорт- это забава садиста. Садизм- это удила, раздирающие рот лошади, это сёдла, натирающие кожу до мяса, это кнуты и шпоры, это зверские методы тренинга и дрессировки лошадей. У человека и лошади много общего, мы дети одной эволюции. Разница между нами не так велика. Лошади тонки, способны к пониманию. Проблема в глупости и злобе самого человека. У меня много лошадей. Они меня обожают. Кто-то из нас должен преодолеть видовой барьер. Я для своих лошадей- учитель, строгий и ласковый, авторитарный, я люблю дисциплину. У меня налажена чёткая система- я знаю, какая лошадь отдыхает, какая работает над элементами. Мы никогда не проводим время только за играми. Нам, людям, многое было объяснено родителями. Лошадь делается также из массы знаний, воспитательный процесс человека и лошади очень похож.
- А лошади бывают хулиганами?
-Конечно, поскольку у них чистые, непосредственные реакции, очень благородные реакции. Их хулиганство выглядит всегда очаровательно.
-Очарованные прелестями лошадей, вы превратились в настоящего трибуна лошадей, в борца с эволюционным фашизмом!
- Мне отвратительна роль трибуна и борца. Я много лгал в жизни. Сейчас я понимаю, что чем большему числу людей расскажу о своих идеях- тем быстрее будет проломлена система насилия над лошадьми. Меня постоянно жизнь провоцируют на ненавистное мне трибунство. Я начал заниматься лошадьми, и решил, что наконец то избегу этого. Но ничего не вышло. У моих идей много противников.
-Люди не готовы к политкоректному отношению к лошадям?
-Конный спорт- это огромные деньги. Выездка, бега, скачки- это целая индустрия, где крутятся большие деньги. Никому на Западе не придёт в голову посягать на это. Любое обвинение в мясной подлой сущности натыкается на глухоту и слепоту коннозаводчиков. В России иная ситуация- у нас не вложены такие деньги в конное дело. У нас возможно торжество нормального. Тенденция к свету, разумному и доброму победит. Мы забудем о жестоком обращении с лошадьми как забыли работорговлю, костры инквизиции и концлагеря.
- То есть вы отказываете конному спорту право на существование?
-У него нет будущего. Но переход к новым методам работы с лошадьми будет долгим, эволюционным. Он должен непременно происходить постепенно, иначе десятки тысяч лошадей пойдут под нож.
-Наверное, вы связываете правильное лошадиное будущее с ростом своих последователей, особенно в среде новых русских?
-Лошадь для нового русского- это поза, элемент престижа, инвентарь роскошной жизни.
Последователей у меня много, но нужны ученики. Ученик у меня один. Очень трудно найти абсолютно одарённого человека, в котором можешь быть абсолютно уверен. Я действительно могу рассказать секреты, но главное, чтобы они попали в руки верных людей, а не в руки спортсменов, или в руки катающихся.
-Ученик тоже хулиган?
-Он не хулиган. По отношению к лошадям хулиганства быть не может. Лошадь очень уравновешенное, нежное и требующее предельной деликатности и логичности поведения существо.
-А где вы сами обучались? У вас были хорошие учителя, передавшие вам свои секреты?
-Я очень чту своих учителей по лошадиному вопросу. В России нет специальных учебных заведений. Я в Англии учился, там сейчас учится моя жена. В университете Хартренса на иппологическом факультете, иппологическом отделении. Есть целая наука- иппология. Хотя я не считаю себя учёным, я занимаюсь не наукой, а практикой, подготовкой с лошадьми. Это не теория, это скорее искусство.
- Поучившись в самых разнообразных учебных заведениях, вы, наверное, задумываетесь о кризисе образования?
-Я абсолютно не вижу образованных людей, поэтому не знаю, возможно ли говорить о образовании вообще и его кризисе в частности.
- Вы сторонник классического образования?
-Если речь идёт о таких классических областях образования как история, литература, латынь, греческий, то я не понимаю, как можно быть без этого вообще, как можно принимать решения, ориентироваться в пространстве без этого. Не понимаю. Но вокруг меня живёт много миллионов людей, которые прекрасно понимают, как это делать. Люди без этого как то выживают, принимают решения- порой правильные, порой неправильные, порой интересные, порой- неинтересные. Как то выживают, значит, это возможно.
-Вы знаете латынь?
-Я изучал латынь, сейчас снова пошёл к преподавателю, снова занимаюсь языком очень тщательно. Не то, чтобы я был ярым сторонником классического образования, но это абсолютно необходимая вещь, и когда мне начинают что-то говорить – я с трёх-четырёх слов понимаю, могу ли я с этим человеком говорить или нет, воспитан ли он в тех понятиях, которые когда-то сформировали меня.
-Вам, наверное, нравится английская система образования- колледжи, науки, искусства, спорт, зелёные лужайки...
-В Англии достаточно дерьмовая система образования, уверяю вас. Там есть хорошие специальные школы, но для того, чтобы воспринимать классическое образование, надо свято верить в то, что оно является великой системой, образующей человека. В это поверить современному человеку очень трудно. Ему трудно понять, зачем нужен Ксенофонт или кто такой был Эфиальт, сын Эвридема. Или зачем знать, кто был отцом Леонида Первого Спартанского- Анаксандрид или Анаксандр. Но тем не менее, мне кажется, что жить без этого нереально. Опыт других людей доказывает, что без этого можно жить и очень успешно. Но я бы не хотел такой успешности.
-Вам хотелось бы призвать молодых людей лет двадцати к изучению латыни и литературы?
-Меня совершенно не интересуют молодые люди. Двадцать лет это- такой убогий возраст, возраст неумения принимать решения, возраст недопонимания жизни, это скорее уродство, чем достоинство. Слава богу, что это уродство довольно быстро проходит. Я не вижу необходимости выделять молодёжь в отдельную качественную категорию. Молодость на мой взгляд- это большая проблема.
- А как вы относитесь к военно-историческим клубам, в которых оттягивается множество молодых и не очень молодых людей?
-Они обращаются грубо и гадко с лошадьми. Драться не умеют. Одышливые, толстые, интеллигентные городские мальчики, наряженные в нержавейку. Почему они не играют в булочников 13 века или в сапожников 14-го? Если распирает на геройство- то- Чечня, контракт! Я имел честь быть знакомым с настоящими воинами в 96 году, рижскими омоновцами, псковскими десантниками, которые были готовы умирать. Поэтому эти игры мне неинтересны.
- Вы, наверное, не курите и не пьёте?
-Курю, и не собираюсь бросать. Не курить очень вредно.
-Из-за лошадей?
- Лошадям без разницы, какой дым- запах ли это костра с привкусом полыни, можжевельника и берёзовых веток, или же это дым от табака. Им всё равно. Они существа естественные и запах дыма воспринимают очень доброжелательно
-А как вы обычно встречаете Новый год?
-Новый год? Я не знаю такого понятия! Его придумали конюха, чтобы прогуливать работу. Придумали рабочие, чтобы требовать непонятных премий и устраивать себе выходные. Для меня как капиталиста, хозяина- Новый год- это бедствие. Я по сути своей феодал. Я содержу много людей, много лошадей. Когда от тебя зависит жизнь и благополучие большого количества живых существ, то всякие праздники, особенно Новый год –это бедствие. Почему то конюха и рабочие считают себя свободными от исполнения своих обязанностей посреди зимы. Я не понимаю, какое отношение они имеют к смене календарного цикла? Чего такого в этой смене, что позволяет пьянствовать и прогуливать? Сам я ложусь в 11 часов.
-А у лошадей праздники бывают?
-Нет. они разумные существа.
-Вам по нраву размеренная жизнь, равномерная жизнь, как у лошадей!
-У человека тоже жизнь равномерная, пока он не придумает себе причины для прогулов и пьянства.