Максим Пежемский

ПЕЖЕМСКИЙ КАК ОТЕЦ БАНДИТСКОГО КИНЕМАТОГРАФА

            Недавно на экраны кинотеатров и в кинопрокат (рифма  кинопират) вышла новая отечественная кинокомедия режиссёра Максима Пежемского «Мама не горюй-2».

            В 1997 была легендарная «Мама не горюй», которая  вывела в люди новых героев своего времени- отечественных бандитов. Элегантно нюхающий кокс, бритый налысо Гоша Куценко  с хищным носом и квадратным подбородком то ли породил своих двойников в среде активных людей, то ли вополотил своим обликом наметившуюся тенденцию. Свежим был внедрённый на экран бандитский слэнг, девочки-малолетки, наивно идущие с пушками на добычу денег. Вся остальная лавина фильмов о бандитах была потом. Пежемский был первым трактором, вступившим на эту оказавшуюся в дальнейшем столь тучной, ниву. 

            За прошедшие годы ситуация изменилась. Герой Гоши Куценко стал теневым манипулятором  политтехнологиями, на первый план вышла предвыборная борьба, девочки с пушками превратились в поющих «Штучек». Наиболее запоминающейся фигурой нового фильма стал туповатый, с рыхлой речью и, когда надо, с цепкой хваткой, депутат, сыгранный  актёром Сергеем Колтаковым. От фильма с железно выстроенными  сюжетными линиями, колоритными персонажами, крепкими диалогами, веет чем то почти античным.

           

            С Максимом Пежемским меня познакомил режиссёр неформального кино Константин Селиверстов, делающий свои фильмы в домашних условиях.

            -Вы тоже, как Селиверстов, шли в кино окольными путями?

            -Я закончил институт культуры, в  80-е  непонятно было, где можно  учиться кинорежиссуре. Я услышал, что на Ленфильме запускаются альманах на 3 фильма, и нужны новеллы на 20 минут Я пришёл со своей старой идеей- сделать кино  про товарища Чкалова. Как ни странно, меня запустил Алексей Герман. Получился «Переход товарища Чкалова через Северный полюс», длящийся  23 минуты. Потом был фильм «Пленники удачи»...

            -Потом «Мама, не горюй», принесшая вам всероссийский успех...

            -Про успех судить не мне. Но так всё сложилось- на студии Горького тогда  запускались малобюджетные фильмы, которые можно легко снять, которые не требуют больших денег. Нужен был живой современный сценарий. Я обратился к Сергею Добротворскому, он меня отправил к  Косте Мурзенко. У меня была идея снять фильм про бандитов, которые не хорошие и не плохие, а такие, как мы с вами.  Бандиты тогда были единственными активными героями, остальные- пассивными. Фильм «Мама не горюй-2» получился не столь мощным,  он был бы другим, если бы Мурзенко активнее поучаствовал в создании сценария, он  делал всё  через «не могу».

            -Да, «Мама не горюй 2» не стала такой же освежающей, как «мама-1», разборки с депутатством – это, пожалуй, не самая главная тема сегодняшнего дня.

            -А какая главная?

            -Ну, например, жизнь человека без криминала и вне политики.

            -Если б  я знал, кто герой сегодняшнего времени, то написал бы об этом сценарий. Я сделал бы об этом фильм и отсюда уехал бы на «Линкольне» размером метров 18.

Чего то сейчас не хватает- героя не в виде персоны, не в виде персонажа, каким был Бодров младший, например. Нет понятия национальной идеи. Её нет, и нет героя.

            -Вот наши фундаменталисты пытаются найти национальную идею...

            -Паша Курсанов дал мне вчера книжку, которую он написал по идее, которую я дал ему когда то- о том, что Курёхин жив. Если бы была возможность, может быть, я снял бы фильм- антиутопию, где героем был бы Курёхин сегодня. Он бы сейчас искал что-то новое... Новые герои  ещё не сложились. Даже удачные фильмы –они сделаны не о нашем времени- чаще всего о прошлом. Кино сейчас не помощник в поисках нового героя. Попытки есть, но колоссальных, 100- процентных удач нет. Вот «Ночной дозор»...

            -Этот фильм без перевода Гоблина нормальному взрослому человеку смотреть невозможно. Этот фильм потребляется в основном детьми и обывателями!

            - Дети и обыватели это тоже наше население. Режиссёр не должен от них отбиваться. Насколько он сам Гоблин, ребёнок и обыватель- настолько и фильмы его будут популярны. Я себя никогда избранным не считал. И эстетом. Когда прихожу в отдел видеопроката, я беру не только диски Тарковского. В своё время я его насмотрелся.  Когда рядом милые мальчики с  бородками берут только Тарковского и только о нём и говорят- я думаю, был бы жив Тарковский, он от них бы открестился. Они застряли, а я эту стадию прошёл. Я очень люблю  Гилема, Жене Коро.

            -Но вот есть же разница в том, как наш кинематограф, забитый по уши бандитами, показывает наши социальные проблемы, и как это делают, например, французы.

            -Мы более социальны. Но вот в  такое кафе приличные французы бы не зашли. Для меня все такого рода вопросы решены- об адекватности с публикой, населением... Я не выпендриваюсь, мне нравятся простые демократичные книги и картины- я нахожу в них  фишку и прикол. А вот стандартные поступки вызывает отрыжку.

            -Бандиты это сегодня стандартно

            -А раньше было нет!. Трэш, стиль во всём мире отъеденный, а к нам он недавно пришёл. Первая картина  в стиле трэш, сознательно сделанная- это картина Лёши Балабанова «Жмурки». Очень искренняя картина. Первый фильм, который показал 90-е годы как ретро. А все ещё живут в 90-х годах- производители, продюсеры- это обычная возрастная болезнь. Смена поколений ещё не произошла. А должна бы уже произойти. Кино должно помочь в этом.

            -В литературу пришла Денежкина, которая написала правду о жизни подростков.

            -Если говорить о таком материале- жизнь современных подростков меня не интересует. У меня дочь есть 16-летняя, пусть она скажет о том, что её интересует- это будет честнее. Мне 42 года- меня интересуют люди моего возраста, или чуть младше, или те, которые могут что-то для моего возраста значить. Это может быть 7-летний ребёнок как в фильме «Миллионы», когда к детям попадает 1000000 фунтов, и они не знают, на что их потратить.

            -А фильмы 60-х?

            -Я  ответы в прошлом не ищу. Если делать кино так, как делали его раньше, это будет старомодно, во-вторых, есть суровая необходимость в том, чтобы была некая новизна. Социальная драма, связанная с переломом времён, очень сильно отразилась на  сценарном искусстве. Литература довольно быстро пришла в себя в новых условиях капитализма. Технология производства литературы проста, а технология производства фильма- это годы. Мы не понимаем поколения младше себя, мы не понимаем их мотивов. А те молодые, которые понимают эти мотивы, они совершено не умеют писать. Поэтому сейчас дикий кризис сценаристов, а люди из литературы не могут помочь, потому что они не понимают разницы между сценарием и фильмом, им кажется что написанная проза-это фильм, но это не так. Сейчас нужны свежие ленинградские авторы, которые умеют писать сегодняшние современные истории, следующие за криминальными.

            -Какие вы имеет в виду?

            -Никто этого не знает. Могу сказать, какие темы меня интересуют. Это существование человека в ситуации, когда бренды -что свои, западные – они подменили реальность. Но писать о том, как тяжело жить среди брендов- это скучно. В кино надо рассказать о том, как живёт человек среди брендов, и как ему остаться самим собой среди них. Тема «остаться самим собой» при всех раскладах- это меня волнует больше всего. Вторая тема- это существование человека в мегаполисе, где нет своих людей, где все- приезжие.  Как выжить когда ты сам являешься предметом обмана, когда родственные, национальные отношения сведены к нулю.

            -А экранизировать хорошую современную литературу, Пелевина, например, вам не хочется?

            -Пелевина по слухам, уже экранизируют- «Поколение П». Считаю, что с опозданием. Это тяжёлая для экранизации вещь. Пелевин- арт-хаузный автор. Его лучшая для экранизации вещь это «Чапаев и пустота», но она требует колоссальных вложений.

            -Очень удачны синхронные «переводы» Гоблина. Сразу простенький пустой фильм приобретает глубину и резкость, реализм.         

            -Гоблин у нас на «СТС» переводил, во всём мире частенько этот приём используется. Так мило, оживляет пейзажи. Мы его приглашали в качестве сценариста, но он, по-моему, не понял, чего мы от него хотим. Одно дело говорить по готовому, другое -это самому новое готовить. Это та же ситуация, что с кинокритиками- нет фильма- писать не о чем, нет фильма- Гоблин отдыхает...

            -Неужели в Петербурге нет авторов, которые бы могли написать об этом?

            -Ленинградские авторы не в состоянии писать вещь под конкретную идею. В Ленинграде люди слишком гордятся понятием «литература» и отгораживаются от реальности этим. Пожилые авторы могут хорошо написать, но от их сценариев пахнет 64 или 76 годом в лучшем случае. У хорошего сценария есть один критерий- если в основе мотивов лежит блажь- то это не сценарий. Должна быть суровая необходимость.

            -А что, у Сокурова, где всё на полутонах и зыбкости- у него есть эта необходимость?

            - Умирающий Ленин, император, который должен отречься- это суровая необходимость. У Сокурова очень хороший сценарист Юрий Арабов.

            -Кроме хорошего сценария важен ещё точный выбор актёров. Вот Гошу Куценко вы вывели на кинематографическую орбиту, и это было попадание в десятку.

            -На тот момент, когда мы снимали фильм, фильмы не снимались в России вообще-  3-4 фильма, не больше. Актёрам негде было проявить себя, и они пошли к нам. У нас был очень хороший ансамбль. То, что  Гоша стал популярен после нас- мы старались... Мы искали, Гоша пошёл нам навстречу . Персонаж был похож на него, но и он почувствовал точно интонацию. Он очень хороший актёр, я его очень уважаю. Только бы он себя не испортил постоянным мельканием в сериалах. Сейчас у нас будет картина с очень большим количеством мало известных актёров, собранных по разным нашим бывшим республикам. Московские актёры настолько исполосованы и избалованы  сериалами, что лучше приглашать не их, а людей из провинции. На мои фильмы москвичи  приезжали на 2 часа, очень усталые- и что они могли сыграть? Я на них обижен.

            -А на наших, питерских?

            -Ленинградским актёрам хотел бы посоветовать быть похожими на московских. Разница между ними в том, что вот когда надо сыграть человека богатого по сюжету, и те и другие играют. Но ленинградский не просто играет, но интуитивно  ещё играет свою интуитивную ненависть к этому богатому человеку. Потому, что у него 250 долларов в кармане было 4 года назад. Для него любой человек, у которого денег чуть  побольше- подонок, заработавший деньги на нефти, на газе, на продаже родины. А мне это не надо, чтобы у меня ходил герой, с лицом ненавидящим своего персонажа. Поэтому я предпочитаю работать с москвичами, несмотря на все трудности. Конечно, и у нас здесь есть нормальные актёры,  которые это в себе перебороли. Костя Хабенский, Витя Сухоруков. Но они расцвели в Москве.  Этому можно  только позавидовать. Потому что они это чувство послали подальше.

            -Но всё же как происходит поиск новых лиц? Сейчас сериалы сливаются в серую полосу, новые актёры плохо запоминаются...

            -Да,  надо чтобы на актёре взгляд не проваливался... «Сериал» и «фильм»- это разные категории- это как кофе в японском ресторане и  растворимый кофе в офисе. Не требуйте от последнего, чтобы он был похож на кофе за 500 рублей. А ленинградским актёрам я хотел бы посоветовать быть похожими на московских.

            -Вот вы  тоже  туда же...

            -Из Питера я никуд не собираюсь уезжать. Здесь у меня семья, с которой я живу, которую я люблю, и которая отсюда никуда уезжать не хочет. Жена- дизайнер флорист, у неё свой салон «Сад Маркиза» в Пассаже.

 

Негорюй

 

Гламур побеждает криминал

 

            Вышла новая отечественная кинокомедия «Мама не горюй-2» (режиссёр Максим Пижемсикй, киностудия СТВ). Не надо горевать маме во второй раз потому, что первый раз она уже не горевала, несколько лет назад вышел фильм просто «Мама не горюй»-  с теми же актёрами. Все эти фильмы следует отличать от старого фильма без мамы «Не горюй!»  грузинского режиссёра Георгия Данелия.

            Горевать на этот раз и маме, и папе, и даже их детям совсем нет повода- комедия получилась лёгкая, весёлая, почти семейная, почти без мата, трупов и сильно голых женщин. Следует вспомнить, что первая «Мама не горюй» вышла в 97 году, и она со  своими сценками из жизни бандитов выглядела свежо на фоне отсутствия конкуренции в отечественном кинематографе. Откровением был бандитский слэнг,  удачным - звёздный подбор актёров- от Валерия  Приёмыхова в облике наркомана, проводящего воспитательные беседы с девочками-малолетками, до элегантно нюхающего кокс Гоши Куценко. Кстати, нежные, убедительно выглядящие  девочки-малолетки с пушкой идущие на дело, были наиболее шокирующей находкой фильма. Нестандартным в «Маме не горюй1» был образ бандита-хачика, мечтающего уйти в горы на родину и там пасти овец.

            За прошедшие годы ситуация изменилась. Будни и праздники работников криминала хорошо исследованы нашим кинематографом, особенно подробно- бесконечными сериалами. Поэтому то, что всё те же криминальные персонажи на этот раз занимаются предвыборной борьбой, было бы интересным, выйди фильм пару лет назад. Но сейчас это тоже набило оскомину.

            В фильме действует небольшая группа мужчин. Гоша Куценко, он же Артур, теневой кардинал, управляющий политтехнологами кандидатов в депутаты в некоем  городке, так и говорит помощникам депутата: «Вы только сигнализацию отключите, потом мои мужчины придут, и всё сделают как надо!». Мужчины- это уголовники. Что ж, если углубиться в биографии шустрил, сумевших сделать свой первоначальный капитал, формула выглядит убедительно. Один из «мужчин» похож на Гитлера, зовут его Адольф Иванович Зябликов (актёр Иван Бортник) и он очень смешно употребляет знакомые ещё по дружбе с ГДР словечки типа «Прозит», «киндер»  «капут». Другой- с флёром романтизма, бывший  афганец, по имени Зубек (Евгений Сидихин). Зубек любит балерину, которая при встрече оказывается спившейся уборщицей банка- знакомый образ. «Баба не всегда то делает, что хочет», - тонко замечает по этому поводу мудрый Адольф. Почему то именно бывшие лебеди часто превращаются в бесполых птиц со швабрами в руках.

            Явная удача-образ кандидата по кличке «Прокурор» (Сергей Колтаков), противостоящего кандидату по кличке «Турист». Более идиотского комедийного кандидата, можно увидеть разве что в передаче типа «Каламбура». Впрочем, авторы добавляют этому образу нежных, человеческих  черт. Назюзюкавшись и разбросав девушек из группы «Штучки» в прямом эфире, он объясняется в любви своему спичрайтеру- носатой режиссёрше детского театра. И говорит, что  хочет домой, в тёплый семейный уют. И сетует на свою подругу- на то, что она его в это депутатство толкает. Всё таки «шерше ля фам». Герой Саши Баширова всё так же как и в «Маме-1» предан своей Люсе со вставной челюстью, миром движут женщины, а не гламурные Артуры, умеющие разводить хачей беседами о круглых сферах мира.

            Комедию украшает сочная  парочка Бондарчука младшего и Ефремова младшего, вносящая в облезлую мерзость запустения городка столичный душок. В «Маме-2» кокс герои не нюхают, зато азартно играют в казино (примета времени). Девочки с пушками подросли и одна из них стала быстро приготовленной звездой- певицей из коллектива «Штучки». Мужчины преданы своим женщинам, крови  почти нет, если не считать разбитых носов, стрельбы- тоже почти нет. «Мама не горюй-2»- это победа гламура над криминалом. Реальность оздоровилась. Бандиты в фильме выглядят смешными, жалкими и трогательными. Только балерину и афганца Зубека жалко.

            Один из позитивных персонажей- глава отделения милиции, которого играет артист Николай Чиндяйкин. Он с трогательной политкорректностью  выпускает на волю зэков, постоянно помогает своему бывшему боевому другу Зубеку. Это, пожалуй, самый положительный и симпатичный мент из всех отечественных комедий, он внушает доверие и даже уважение, несмотря на его приверженность двойной морали. Не страшат и тюремные решётки, за которые то и дело попадают персонажи, а Артур просится переночевать сам.

            Сценарий выстроен железно, почти как пьеса Лопе де Вега, доставляя почти арифметическую радость от чёткости разворачивания сюжета (сценарист Константин Мурзенко, один из лучших специалистов по бандитской тематике). Штучки развлекают Дрючек, морячок-краболов (Андрей Панин) во время появляется в начале, середине и конце фильма, драка «Прокурора» с телеведущим доставляет искреннюю здоровую радость, Штучки поют замечательную возбуждающую песню - лучше, чем в реальности. Гвоздём фильма является герой нашего времени Гоша Куценко, лёгким нгалётом интеллектуальности похожий на молодого Казакова, жёстким затылуом и нижней челюстью- на Абдуллу из «Белого солнца пустыни», предприимчивостью- на Остапа Бендера наших дней. При этом он весьма элегантен и спортивен в своём красном пуховике- почему то возникает мысль, что зря Москве не досталось проведение ближайшей  Олимпиады. 

            Оригинален финал фильма. Использование советской песни, исполняемой юным пионером  о том, как «не жить мне без моря, а море мертво без меня», отсылает к фильму Зельдовича по сценарию Владимира Сорокина  «Москва». После гламурности «Мамы 2» есть надежда на что-то совершенно новое и неожиданное, возможно хорошо забытое старое  в «Маме3», если таковая случится. А хотелось бы. Уж очень хорошая актёрская компания собрана в фильме.

            В общем- «недолго музыка играла, недолго фраер танцевал», как поёт Адольф. Фильм смотрится на одном дыхании. Отсутствие жестокости фильма доставляют удовольствие. Недостаток- это какой-то тусклый, словно пылью покрытый звукоряд. Но это странная особенность многих фильмов, сделанных в цифре. Утомляет перегруженность тюремным жаргоном типа «шконку нюхать», некоторые диалоги затянуты и вяловаты. Фильм развлекает, но не вставляет, как выразились бы герои «мам»..

            Выход комедии почти совпал с выходом фильма «Жмурки». На фоне мрачных, не смешных «Жмурок» «Мама не горюй» выглядит элегантной и воздушной.