Александр Райков
ПРИВЕТ ИЗ ФРАКТАЛА
С Сашей Райковым нас познакомила перестройка, общие политические тусовки, христианско-демократические иллюзии. Райков заканчивал матмех ЛГУ, отделение астрономии. Из Одесского университета, куда молодого Райкова отправили преподавать, он вылетел за диссиденство- хранение то ли стихов Иосифа Бродского, то ли текстов Солженицына. Потом были годы то ли бедствий, то ли странствий, смягчённые фанатичной влюблённостью нашего героя в литературу и поэзию. То ли обмен, то ли спекуляция дефицитными книжками, скромная радость постсоветского библиофила. Заглядывания в жерла телескопов, попытки где-то поработать. Кандидатскую так и не защитил. Зато несколько раз выезжал в разные страны делать научные доклады о своих открытиях в области астрономии. Ибо у астрономов главный рабочий орган- это голова, рука с карандашом и блокнотом, также поощряется иногда заходить в читальные залы Публички- узнать из научной периодики, что делают коллеги-астрономы с других континентов.
За прошедшие годы бывшая жена Райкова, его соратница по Одесскому университету, оказалась отрезанной от бывшего СССР, в ближнем Зарубежье, на Украине. Дочка-украинка подросла, вышла замуж и работает переводчиком. Отец Саши Райкова, когда-то покинувший семью, пережил личную драму, но при этом добился великих результатов в своей научной области, в одном из разделов востоковедения. Мать-учительница превратилась в сильно обедневшую пенсионерку.
Сам же Саша Райков, безработный и сильно помятый жизнью, последние 7 лет лежал на диване и размышлял о строении Вселенной. И ещё об американских спутниках, названных Пионерами и посланных за пределы Солнечной Системы.
Два года назад я разозлилась на Райкова, он мне таким заторможенным нищим бездельником показался. Потом он меня достал тем, что по ночам мне звонил и часами читал наизусть своих любимых поэтов- Бродского, Цветаеву и ГумилЗаболоцкого, Ахмадулину, и вообще читал наизусть всё подряд, ибо память на стихи имеет абсолютную. Потом он начинал читать свои стихи, всё время одни и те же, и вот от этого я сомлела совсем. Я сказала, чтобы он мне больше не звонил. Прошло два года. Недавно Саша Райков мне позвонил дрожащим, подхрюкивающим от волнения голосом, и сказал, что, кажется, совершил великое открытие в астрономии, и что не понимает, за что именно ему так повезло, и что вроде бы не напрасной оказалась его странная сумбурная жизнь…
-Для меня астрономия- это чтение промысла Творца. Верующими были Ньютон, Галилей, Эддингтон. Эйнштейн был верующим вообще, он говорил, что бог не играет в кости. Неверующим учёным является Нобелевский лауреат Гинзбург, ученик Ландау. Для него всё случайно. Я же считаю, что есть промысел творца везде! Константы так тонко подобраны в нашей вселенной, она единственная. Человек- это единственная тварь, которая может творить.
Можно отказать себе в необходимом, но нельзя - в роскоши. Греки занимались искусством и астрономией, а римляне лишь завоёвывали пространства, у них не было астрономии и поэзии. Греческое искусство и философия- до сих пор эталон, а от римлян остались руины. Мы сейчас уподобляемся римлянам.. Мы при деньгах на углеводородах. Но мы не строим храмы науки, последний телескоп наша страна произвела в 1976 году.
-Чтобы понять мой результат, достаточно иметь немного техническое образование. Сейчас я расскажу о том, что к нему привело, что ему предшествовало.
С гравитацией мы сталкиваемся постоянно. Из всех полей, которые мы открыли в природе, с которыми мы сталкиваемся постоянно- электромагнитного, гравитационного и двух ядерных- слабого и сильного, реально мы встречаемся чаще всего с электромагнитным. Свет, радио- это электромагнитное поле. Оно было изучено в 19 веке. Фарадей сделал первые опыты, а Максвелл написал уравнения. В книге Ричарда Феймана «Курс физики» одна фраза заставила меня задуматься. Если человеческая цивилизация ещё сохранится несколько сотен лет, то о 1880-х годах будут вспоминать именно потому, что тогда были открыты уравнения Максвелла. Включая выключатель, мы должны помнить о Максвелле. А гражданская война в Америке тех лет будет вспоминаться как мелкое провинциальное происшествие.
Мы помним имена Коперника, Галилея, Эйнштейна. Вместе с тем, мало кто помнит, кто правил Польшей во времена Коперника или был президентом во времена Эйнштейна. Верстовыми столбами истории являются часто не политические деятели, а деятели науки и культуры- Ньютон, Коперник, Аристотель. То есть люди, которые заметно повлияли на наши представления о мире. Среди них немало физиков. Сначала была геоцентрическая система мира Птолемея. Земля как центр Вселенной, и вокруг неё вращаются планеты и Солнце. Она была не так глупа, она предсказывала затмения, она позволяла считать. Но система Птолемея не могла просчитывать полёты в космосе. Система Птолемея держалась 15 веков. Коперник открыл гелиоцентрическую систему. Это была революция, но расстояния до звёзд считать было невозможно в той системе. В этом плане отрадно, что мы находимся в Петербурге. Именно в Пулковской обсерватории в 1840 году Струве при помощи метода параллакса смог высчитать расстояния до звёзд. Это величайшее открытие было сделано именно в Петербурге. Это был прорыв. Стало ясно, что Солнечная система- это маленькая часть вселенной. Основным элементом исследований стало изучение вселенной за пределами Солнечной системы. В 20 веке наши знания о вселенной во много раз возросли. Развитие науки пошло по экспоненциальному пути- резкий взлёт вверх. Но сейчас наступило время ломки парадигм. Были накоплены данные, которые пришли в противоречие с устоявшимися знаниями.
Хочу напомнить читателям, что физика –это не только уравнения. Основное значение в физике играют три неравенства. Это второй закон термодинамики, который утверждает, что не все процессы возможны. Охлаждая мировой океан на одну десятую градуса, мы могли бы отказаться от нефти. Но это невозможно. Во вторых- невозможно передавать информацию с большей скоростью, чем скорость света. Это принципиальный запрет. Вообще цивилизация строится прежде всего на запретах. 10 заповедей- это своеобразные запреты на то, что нельзя делать, и они спасли мир. Без них люди съели бы друг друга. Физика тоже состоит из запретов. Третий запрет- нельзя с точностью измерить некоторые переменные- скорость частицы и её положение, всегда будет ошибка. Это связано с открытием постоянной Планка, с его великим докладом 1900 года. Это самый великий доклад, сделанный на заседании немецкого физического общества, он был сделан за несколько дней до наступлений 20 века. Он положил начало всему. Если бы его не было- не было бы не Хиросимы, ни Чернобыля, ни атомных взрывов, ни атомных станций.. Было выяснено, что есть квантовая механика. Началось изучение микромира, возможностей управления процессами.
Вернёмся к космологии. Эйнштейну первому удалось создать непротиворечивую теорию. Теория называлась эйнштейновской теорией гравитации, или общей теорией относительности. Физики попали под наркоз. Теория была проста, она всё объясняла. Следствием этой теории стали «чёрные дыры». То есть, что возникают такие области пространства, которые не обмениваются информацией с внешним миром. Мой преподаватель говорил, что «чёрные дыры»- это лешие 20 века. В 19 веке описывали повадки леших, но они так и не были открыты.
В это же время был введен
телескоп с диаметром
Меня волнует сходство поэзии и астрономии. Я согласен с Бродским. Поэзия началась и развивалась в Питере, это связано с геометрией города, с волнами, с Балтикой, с какой-то особой средой. Я же хочу констатировать, что Питер не только город поэтов, он город астрономов. Многие открытия в астрономии были сделаны у нас в Петербурге. По концентрации людей которые пишут стихи в Питере и по концентрации людей, которые продвинули наши представления о строении мира, Питер опережает любые мегаполисы мира, включая Нью-Йорк, Токио, Мехико, Сеул. Очень много было понято здесь на Невских берегах. Две музы- Эрата и Урания очень любят Питер, другие музы- не очень. Бродский писал о Мюнхене, что это город, из которого смерть расползлась по школьной карте. Из Питера расползлось хуже. Коммунистический переворот – катастрофа страшнее чем нацизм.
Но вернёмся к астрономии- всё как в детективе сошлось. Доплеровское объяснение эффекта Хаббла, Эйнштейн и Фридман. Но начали накапливаться вещи, которые не вписывались в ставшую общепринятой теорию. Чёрные дыры до сих пор не открыты. Вселенная по модели Фридмана должна была иметь равномерную плотность, по мере изучения открылось, что плотность её клочковата. Потом выяснилось, что она имеет фрактальную структуру. Эти вещи накапливались, выстраивались некие альтернативные модели, но они терпели крах. Ситуация, типичная для эпохи краха парадигмы. Так же и католическая церковь долгое время придерживалась теории Птолемея, и лишь Иоанн Павел признал неправоту церкви по отношению к Галилею. Это приятно, но времени прошло многовато.
Ситуация в физике сейчас такая- многие учёные защитили диссертации, получили гранты, финансирование на неверные исследования. Инерция научного сообщества создаёт тот маховик, который тормозит развитие науки. В технологиях всё проще- создал заменитель бензина, и никому ничего доказывать на надо. Как устроена вселенная, есть ли там чёрные дыры или нет- это мало кого волнует.
Это момент общий. Нужно иметь мужество, чтобы признаться, что неверна вся концепция. Я уважаю Горбачёва, больше, чем Ельцина. Это мужество- суметь отречься от парадигмы, которая была до него. Это мужество интеллектуала. Хотя, казалось бы, человек говорил с ошибками по русски, но ему дали нобелевскую премию. Не помню формулировку, понятно что за прекращение разделения мира. Но я бы сформулировал так: за мужество признать свои ошибки, находясь на вершине властной ветикали.
Сейчас ситуация Чаадаева. Когда не можешь возразить человеку, то лучше всего его объявить сумасшедшим. Сейчас споров с концепцией Эйнштейна все избегают. Но среди профессионалов есть возражения. Есть конкуренция на этом сегменте. Существует множество других жизнеспособных теорий гравитации.
Ещё я вспоминаю Планка. Когда он поступал в университет, ему сказали: учись лучше на юриста, в физике уже всё открыто, остались неизученными лишь излучения абсолютно чёрных тел, и ещё пара мелочей. Именно изучая излучения абсолютно чёрных тел Планк вывел формулу –энергия равна постоянной Планка, умноженной на частоту.
«Пионеры»- это мелочь. Американские спутники «Пионер 10» и «Пионер11» в 1972 и 73 году были запущены для изучения Юпитера и Сатурна. Они с честью выполнили свою миссию. Передали очень качественные фотографии планет- вулканы, облака, вихри. Совершив гравитационный манёвр, они покинули солнечную систему. На этих спутниках были послания внеземным цивилизациям о нашей цивилизации- фигурки мужчины и женщины из золота, 7 нот и т.д. На «Пионерах» были установлены радиомаяки, чтобы по скорости спутников можно было бы отслеживать гравитационные аномалии. И вдруг начиная с 1980 годов ускорения «Пионеров» оказались меньше предсказанных- при полной уверенности в точности измерений. Измерений были десятки тысяч, ошибка была невозможной, но данные были потрясающими, необъяснимыми. Попытки как-то объяснить эти аномальные ускорения проваливались. Появилась уверенность в том, что это реальный факт, который в астрономии стал называться «аномальное ускорение «пионеров»». Над этой проблем работали тысячи людей, она стала одной из самых обсуждаемых проблем современной астрономии.
Я тоже некоторое время размышлял над этой проблемой. И вот в феврале этого года мне удалось с карандашом и бумагой объяснить это явление. Оно состоит в следующем.
Это явление носит всеобщий характер. Этот эффект объясняет и другие вещи- например гладкость хаббловского потока. Это торможение действует на все тела, гравитационно не связанные с объектами своего уровня. Моё объяснение связало воедино разные явления. Причиной торможения «пионеров» является наличие фрактального ускорения. Мы движемся не в однородной среде, существует разность потенциалов при движении внутри фрактала! Лет 10 известны идеи о фрактальной структуре вселенной. Прописано уравнение движения в фрактальной среде. Мною была сделана серия докладов в университете и Пулковской обсерватории. Это теория, альтернативная общепринятой космологической модели. Она требует фрактальности всей вселенной, больших кусков вселенной. Это противоречит теории большого взрыва, или требует от неё очень большой корреляции. Я разрабатываю с профессором нашего университета Виктором Орловым возможности экспериментального подтверждения или опровержения моей теории торможения «пионеров».
О фракталах написано много книг, это пространство дробной размерности распределения вещества. Это самоподобные пространства. Такими являются вены и капилляры в организме человека. Фрактальным является дерево. То же представляет собой вселенная. Раньше была теория ячеистого строения вселенной, сейчас установлено, что у вселенной фрактальное строение- подобное самому себе с переменой масштаба.
Проект «Пионеров» стоил полтора миллиарда долларов, а результат был непонятен. Система Птолемея стояла 15 веков, Галилея- несколько столетий, теория большого взрыва- 70 лет. Сейчас она подвергается ударам с разных сторон, и «Пионеры»- это очень сильный удар.
Как человек, окончивший ленинградский университет, я с горечью констатирую, что все крупные открытия в области астрономии в последние годы сделаны не в наших стенах. «Пионеров» запустили американцы, на Луну прилетели первыми американцы, только Гагарин- наш человек.
Взлётами духа в архитектуре являются купола, в науке- телескопы. Плоха та страна, где не строят куполов. Религия- это культура веры, наука- это культура сомнения. И гармония общества состоит в том, чтобы строить и церкви и обсерватории. Россия до 1917 года была гармоничной. Она построила Пулковскую обсерваторию с телескопами, где впервые были измерены расстояния до звёзд, но она же построила и Исаакиевский, и Казанский соборы, чтобы «чаще господь замечал», как пел Высоцкий. В России церкви восстанавливаются, но о телескопах мы забыли. У нас даже шестиметровый телескоп построен в 70-е. Сейчас в мире десяток десятиметровых телескопов введено в строй в Испании, Чили, в Америке. Современная Америка, которую принято обвинять в бездуховности, продолжает строить и телескопы, и церкви. Грустно, что имея запасы ресурсов, страна забыла о звёздах.
Моя любимая цитата из Канта, она
очень распространена в среде астрономов: «Две вещи наполняют душу всегда новым
и всё более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы
размышляем о них: звёздное небо над нами и моральный закон внутри нас». Будучи
человеком религиозным я за то, чтобы как можно больше строили храмов и
телескопов.
