Кирилл Разлогов, кинокритик

КИНО КАК НАРКОТИК

Первым, кого я увидела из ярких звёзд на кинофестивале в Гатчине, был известный киновед и культуролог Кирилл Эмильевич Разлогов, ходячая киноэнциклопедия, знаток кино № 1 в России уж точно, и входящий  наверняка в первую десятку киноведов мира.  По иронии судьбы знакомство с Разлоговым состоялось некогда в Гатчинском Дворце, где когда-то проходила международная философская конференция, на которой мне пришлось выступать с докладом «Вопли солипсиста на борту «Титаника»», а Разлогов, как всегда, возглавлял секцию типа «Философские проблемы кино». Первая мысль, которая пришла в голову: «Сколько же фильмов он посмотрел с тех пор, с 2000 года?».

 

 

            -Кирилл Эмильевич! Признайтесь, сколько фильмов вы смотрите в год!

            -В год я смотрю около 1000 фильмов.

            -А за жизнь? Это ж, наверно, на рекорд для книги рекордов Гиннеса тянет!

            - Если учесть что кино я занимаюсь с 60-года,  значит, 45 лет- 45 тысяч. Хотя, вряд ли, но тысяч 30 – это реальная цифра.

            -И куда движется вся эта махина, за которой вы так пристально наблюдаете, сегодня?

            -Мировой кинематограф движется по пути поляризации. С одной стороны, концентрируется внимание всех зрителей мира на ведущих голливудских картинах- их около 20 в год выпускается. Есть страны с национальным развитым кинопроизводством, где наряду с голливудскими картинами большим успехом пользуются свои национальные картины.

            -Национальное кинопроизводство России, наверное, развитым не назовёшь...

            -Но первый шаг был сделан, прорыв осуществлён, начиная с «Ночного дозора-1», который побил американские фильмы в собственном кинопрокате. С ним был «Турецкий гамбит», «9 рота» и «Дозор -2», а также 5-6 картин, которые входили в первую десятку. Отечественные картины на своей территории собирают большие сборы. Но кроме этого существует тенденция маргинализации кинематографа. Создаётся всё более

маргинализирующаяся группа картин артхаузного плана, которых в прокате  становится всё меньше, потому что прокат монополизируется крупнобюджетными картинами. Для таких работ главный выход- это кинофестивали. Поэтому количество фестивалей нарастает с каждым годом, фестивальная жизнь всё более активизируется. В прокате эти картины почти не демонстрируются. Правда есть параллельные видео и ДВД, которые в известной мере могут удовлетворить этот голод, эту потребность к элитарному кино.

            Следующая проблема – это распространение фильмов через Интернет, это то, чего боятся крупные производители фильмов. Они пытаются к этому приспособиться. Путь, по которому пойдёт этот неизбежный процесс, показала музыка. Это развивающиеся проблемы пиратства и её частичной легализация. Ожидается, что в ближайшие 3-4- года важнейшим путём будет распространение фильмов через Интернет, который  будет не менее важным каналом, чем кинотеатры.

            -А какие процессы присущи фестивальному движению?

            -Что касается  фестивальных путей- то здесь чередуются  различные моды. Последние 20 лет главенствует мода на юго-восточную Азию, начиная с Гонконга. В последний период- последние 2-3 года постоянным интересом пользуются простые дешёвые картины, сделанные строго в реалистической манере. Например, то, что делается в Иране. Иранский кинематограф ныне переживает пик популярности. Спрос на скандинавские фильмы несколько упал.  Ожидается, что мода будет меняться. Может быть когда-нибудь она затронет и нашу территорию. Пока что кинематограф стран, отколовшихся от бывшего Советского Союза, пользуется большим интересом, чем российское кино. Это происходит по понятным причинам. Российское кино приравнивается к  среднеевропейскому кино, а кино бывших республик- это азиатская экзотика, например, которой у нас нет. Мы не являемся экзотикой.

            -Да неужели?

            -Увы.

            -Как же так! Обидно, обидно... А от какого  кино вы сами  получаете наибольшее  удовольствие? Или никакого удовольствия, ибо это есть ваша работа...

            -Получаю. От какого то больше, от какого то меньше. В последнее время я прихожу к выводу, что получаю больше удовольствия от старого кино.  И русские и иностранные  старые фильмы по определению лучше.

            -Что вы имеет в виду под старыми фильмами? Насколько стары эти фильмы?

            -Ну, начиная с 1895 года. Я с удовольствием смотрю фильмы 1910 годов, 20-х, 30-х, 40-х, 50-х, даже 60-х. Недавно пересмотрел по ТВ «Мальтийский сон» – свою любимую картину Джона Хьюстона, даже записал её. Старое кино я люблю, и на фестивалях всегда с удовольствием смотрю ретро-программы.

            -Сколько раз вы посмотрели наиболее любимый фильм?

-10-15 раз, не больше. Обязательно пересматриваю картины, которые показываю в своей программе «Культ кино» на канале «Культура», хотя уже смотрел их неоднократно.

Есть картины из новых, которые произвели на меня сильное впечатление. Понятно, что в 60 лет произвести сильное впечатление труднее, чем в 16. В 16 лет на меня легко было произвести сильное впечатление. Но тем не менее, есть такие фильмы.

            -Какие?

            -«Солнце» Александра Сокурова, «Время жатвы» Марины Разбежкиной. Я их очень люблю.  Есть те, которые произвели на меня сильное впечатление, но которые я к любимым бы не отнёс. Это «Коктебель», «Свои». Очень интересным мне кажется фильм «Космос как предчувствие», хотя некоторые критики не разделяют моего мнения. Из картин мирового кино это «Любовное настроение» Вонга Карвая, вызывающее личные ассоциации.  Каждый год появляются  одна- две картины, которые производят  на меня сильное впечатление. Из документальных фильмов это «Дикий пляж», может быть потому, что она идёт 6 часов.

            -И вы все 6 часов честно этот фильм смотрели?

            -Я всегда честно смотрю кино.

            -Что вам  снится? Ваша реальная жизнь сопровождается весьма жизнеподобной бесконечной лентой кино. Это не всякий выдержит- такую двойную жизнь...

            - Ничего про кино мне не  снится. Вот в юности мне снилось  кино, которое я хотел посмотреть, но которое по каким то причинам посмотреть не мог. В юности я видел во сне  фильм «Процесс», который  удалось потом посмотреть. Сейчас кино не в такой степени находится в  моём подсознании.

             -А на чтение  время остаётся?

            - Я читаю в самолётах и поездах, в основном детективы. 90 процентов моего чтения- детективы, обычно англоязычные. В поездках я часто читаю детективы на языках тех стран, куда я еду. Это помогает тренировке в знании иностранного языка.

             -Интересно, а какая сила заставляет читать именно детективы?

            -К этому есть постоянный интерес. Ты должен понимать текст,  динамичный сюжет держит всё время в напряжении, что помогает скоротать время пути. Что касается серьёзной литературы, то  это либо серьёзные детективы, или же это  сложно построенные романы. Иногда это романы, созвучные тому, что в моей жизни происходит.

            -И никаких серьёзных романов?

            -Из серьёзных  романов за последние 20 лет могу назвать два- «100 лет одиночества» Маркеса, и роман «Даниэль Мартин» Джона Фаулза. Иногда читаю книги по рекомендации. Недавно прочёл Пелевина. Не без интереса.

            -Ваши дети тоже полностью, по макушку, если можно так выразиться,  в кинематографе?

            -У меня 3 дочки. Одна преподаёт американскую историю в канадском университете, недавно она  написала диссертацию по истории американского радио.  Вторая дочка  работает  со мной, занимается производством телевизионных программ о кино.  Третья учится в университете и одновременно работает в журнале.

            -То есть получилась такая разветвлённая гуманитарная семья, охватывающая множество гуманитарных сфер... Так что же такое для вас кино?

            -Кино- это способ расширения своих представлений о жизни и об искусстве. Вообще то это... Это такой наркотик.

            -Вы на него потрясающе подсели! Вот этот фестиваль называется «Литература и  кино». Как вы считаете, что необходимо экранизировать в первую очередь российскому кинематографу?

            -Трудно сказать. Это считаю не я. Это должны считать  телевизионщики и продюсеры. Я думаю, что прежде всего надо экранизировать популярные детективные романы. Прошло время, когда особую роль имела экранизация классики. Хотя сейчас в известной мере этот интерес к классике сохранился.

            -Нужно ли экранизировать Пелевина, на ваш взгляд?

            -Надо, безусловно. Сейчас я вижу на экране Сорокина, например.

            -Кстати, почему фильма «4» Ильи Хржановского, поставленного по тексту Владимира Сорокина, нет на этом фестивале?

            -Потому что Сорокин написал сценарий, но это не экранизация литературного произведения. Хотя конечно есть связь одного с другим. Фестиваль в Гатчине- достаточно консервативный, старомодный фестиваль старомодных фильмов. А «4» таким не назовёшь. Это новомодный, шокирующий  фильм, вызывающий неоднозначную реакцию. Занимайся этим фестивалем я, я бы  этот фильм бы не обошёл стороной.

            -Но вы же член жюри. Неужели вы не можете никак повлиять на то, чтобы повернуть фестиваль на более свежие рельсы?

            -Член жюри не может влиять на фестивальную политику. Я приглашён оценивать фильмы.

            -Надо жёстко оценивать!

            -Да, жёстко оценивать, но это ничего не меняет. Когда я сам веду фестиваль, это одно, когда я приглашён оценивать фильмы- это другое. Я отбирал программу Московского международного кинофестиваля, как директор программ, последние 6 лет, я отбираю для кинофестивалей  США программу российских фильмов, я может быть, буду делать  фестиваль американского кино в Москве. Когда я делаю сам фестиваль, то я влияю на фестивальную политику.

            -А давайте поподробнее поговорим  о второй линии развития мирового кинематографа- о процессе маргинализации... Почему то всё хорошее, настоящее, называющее вещи своими именами, истинное - всегда оказывается в катакомбах каких-то, труднодоступным, тайным почему то... Настоящее кино- это всегда бомж какой то бездомный, безработный, веселящий других бомжей...

            -Я говорил не о маргинализации  всего кинопроцесса, а о маргинализации  определённого типа фильмов.

            -Ещё сильнее вылезает в центр не маргинализация, а попса...

            -Попса- это естественно. Вся современная культура ориентирована на развлечение, включая кинематограф. Есть звёзды спорта, есть звёзды политики, искусства, кинематографа. Ценность и величина звёзд определяется частотой появления на телеэкране. Вся современная культура так работает. Раньше культура работала на просвещение, теперь на развлечение. И кино тут не причём. Это не трагедия, потому что параллельно этому процессу попсизации вырабатывается противоядие. Прежде всего в виде фестивального движения, куда собираются люди, которые интересуются фильмами, выпадающими за общераспространённое русло попсы, которые стремятся  распространять такого рода фильмы, ищут способы борьбы с  пиратством и т.д. . Это естетственный процесс.

            -То есть вы – за естественность!

            -Да!