Катя Рождественская

- Катя, у вас популярность сейчас не меньше, чем у вашего отца Роберта Рождественского в 60-е!

-Ну, не знаю. Пока я стадионы не собираю. Мой же отец собирал стадионы, выступал в Политехническом музее,  всё это было в совершенно других масштабах. Книги его издавались тысячными тиражами. Я не могу сравнивать себя с отцом. У него всё началось от Бога, а у меня от безделья. Это совершенно разные вещи. Был период, когда мне нечего было делать, и я придумала себе затею, которую поддержал народ.

-А кто был первым в вашей серии?  

-Первая была Ира Аллегрова в образе Нефертити. Грим ей сделали с одной стороны. В профиль  она была красавица, а в фас- такая немного смешная, с накрашенными волосами…

-Всё же что это для вас-  игра или искусство?

-Это игра, основанная на искусстве. Но мне это очень нравится, и люди так хорошо в это дело вписываются, ввязываются, играют вместе со мной. Ну и получают от этого большое удовольствие, как и я.

-Ваша  игра совпадает с современным развитием искусства. Коллаж, ирония и юмор, компьютерные технологии, масштабные постеры. В какую сторону вы собираетесь двигаться дальше? Нет ли желания стать серьёзным актуальным художником, участвующим, к примеру, в Венецианских биеннале?

- Коллажи- это основной проект, которым я занимаюсь. «Частная коллекция» основана на искусстве. Но  я не беру кубизм, сюрреализм. Это довольно сложно. В основном я беру фотографии картин старых мастеров и работаю в соавторстве с ними, что очень весело. И мне это очень нравится.

-А не пугает перспектива  исчерпанности темы?

-Нет, люди всё время новые появляются, которые становятся известными. Картин очень много. Картины не кончатся и люди не кончатся, поэтому это всё длится и длится, и это очень хорошо.

-Как вы работаете с моделями? Наверное, есть свои секреты, как превратить в модель какого-нибудь политика, например, или классического музыканта?

-У меня отработан особый ритуал. Сначала надо заручиться  согласием звёзд. Потом, когда они согласны, мы ищем картину, это довольно долго бывает.

-С ними согласовываете то, в какую картину они попадут? Вдруг обидятся или расстроятся, или даже впадут в гнев?

-Нет, достаточно их согласия на участие в проекте. Они приходят ко мне и часто не знают, кем будут.

-А ваш образ рождается сразу?

-Иногда- да, но чаще всего это муки творчества. Иногда думаю мучительно долго.

-Грим делаете сами?           

-Нет,  у меня замечательный гримёр. Но первые работы я делала сама, это было ужасно, очень долго. А сейчас у нас сложился целый творческий  коллектив, каждый занимается своим делом. Всё  происходит  совершенно по новому, гораздо быстрее по времени. Сначала-  грим, иногда около часа. Потом –костюм, естественно, декорации, свет ставится. Сама съемка длится не более 15-20 минут.

-А откуда столько костюмов? Это же у вас должна быть целая костюмерная!

-У нас и сеть целая костюмерная. Ещё мы берём костюмы в аренду на Мосфильме, что-то шьётся по заказу  специально к съёмкам. Так что всё это у нас на мази. Очень часто я в Питере покупаю костюмы в антикварных магазинах. 

-Ещё антиквариат Петербурга не исчерпан до дна?

-В принципе, то барахло, которое мне нужно –оно ещё долго не будет исчерпано.

-Есть ли  аналог того, что вы делаете, в  других странах?

-Сейчас уже есть, уже много похожего появилось.

-Они пошли по вашим стопам?

- Они пошли по нашим личным стопам, сейчас уже в Нью-Йорке есть аналоги, в Германии, в Латвии. Этого уже много. Когда я начинала, этого ничего не было. Сейчас «Караван историй» перепечатывают и переделывают под местных знаменитостей.

-А как насчёт того, чтобы подать в суд, защитить свои авторские права?

- Естественно, можно подать за это в суд, но, как мы узнали,  авторские права можно зарегистрировать  только на каждую отдельную конкретную картину,  а на саму идею- нет.

-Это печально, так как идея- это самое дорогое. Хотя, если её не реализовывать, она может зачахнуть или родиться совершенно независимо в другой голове.

-Мне идею не жалко,  пусть пользуются.

-А кого кроме Боярского и Пьехи из питерцев вы снимали?

- Буланову, Остапа Кучеру, Стоянова и Алейникова, хотя это вроде бы не ваши.

            -А Нину Ургант не хотите снять, например?

-К ней трудно подобрать образ. Пока ещё не пробовала. Но, в принципе, много у вас ещё народу, кого я хотела бы сфотографировать.

-У вас только студийные съёмки? На пленэр выходите?

-Очень редко, отягощённые техникой.

-Кто из моделей был самой сложной?

-Очень много сложных моделей. Сейчас вот фигуристы сложные были. После передачи «Звёзды на льду»снимала фигуристок, некоторые были очень сложные, с характером, девочки.

-А нашего Плющенко снимали?

-Он у нас был Гамлетом. Я его очень много снимала, очень приятно с ним работать.

-Вы работаете только с людьми, которые известны? А вот если человек талантливый, яркий, достойный, но ещё не открытый СМИ. Снимаете ли вы таких?

-Если он не попал в обойму звёзд, то такую фотоработу трудно представлять в журнале. Надо убедительно написать кто он, чем он занимается.

-Путина ещё не снимали?

- У нас было такое желание. Мы  обращались в адмирнистрацию. Нам сказали, что Владимир Владимирович ещё не готов.

            -А кем вы его видите?

-Портретом кисти Ван Эйк, очень он похож.

-Из политиков я видела у вас Хакамаду, Жириновского.

- Лужкова я ещё снимала в образе Ломоносова. Вообще снимала артистических  политиков. Но они меняются, а  люди из шоу-бизнеса всё же   дольше остаются.

-Кого бы вы хотели  снять, но пока это  недосягаемо?

-Я ещё не снимала Гергиева и Башмета, хотя их согласие  уже есть, но пока как-то не срасталось.

-И какими  вы их видите?

-Гергиев- Лоренцо Великолепный, а Башмет- Паганини.

-Кроме портретов вы занялись ещё натюрмортами…

-Это от перенасыщенности людьми. С натюрмортами так приятно работать. Они никуда не спешат, не торопятся, сидят  тихо, смирно, я их могу освещать как хочу. Это очень приятное хобби ночное.

-А пейзажи снимать не собираетесь?

-Пейзажи?  Нет.

            -У вас  большой коллектив работает в вашей студии?

-10 человек.

-Но вы –глава во всём?

-Всё равно я главная.  Это моя идея, моя студия, я начальник.

-А доводилось ли вам побывать в шкуре подчинённого?

-Я работала на Гостелерадио, и там у меня была начальница. Я стараюсь, чтобы в моём коллективе не было начальника. У нас такая семья- большая, сумасшедшая. Кто во что горазд, но каждый  делает дело.

-Много работаете?

-По 12 часов в сутки.

-Сами вы стихи пишете?

-Никогда не писала и не пишу, никакого дара в себе не чувствую.

-То есть никакого интереса к поэзии? Никаких поэтических генов не стучится?

-Поэзия, мне кажется,  сейчас на спаде, не то что лет 30-40 назад. Я не очень отслеживаю современную поэзию, я не знаю таких поэтов, которые могли бы заряжать залы.

-Если бы вы не занимались «Караваном», то в какой роли себя могли бы представить?

-Ландшафтным дизайнером. Я этим занималась раньше, заказы делала, и знаю, что могла бы  заниматься.

            -Есть ли любимая порода дерева? Или может гороскопические пристрастия есть?

-Породы любимой  дерева нет. Мне нравятся разные деревья¸ особенно, если их совокупность, чтобы хороший садик получился.

-В детстве вы, наверное, фотографировали, рисовали, художественная школа, наверное, была?

-Нет, ничего такого не было. Немного рисовала. Фотографировать начала с появлением мыльницы, всё  как у всех.

- А девичий альбомчик был? Ну, когда вклеивают вырезанную фотографию из журнала, пририсовывают цветочки, пишут стишки?

-Нет, никогда не было. Вот, единственное, когда к папе приходили всякие известные люди, я  к ним подходила,  просила их  написать что-нибудь в альбомчик. Вот этот альбомчик сейчас есть, и он очень ценный. Потому что приходили очень известные  люди, писали посвящения а ля 19 век, как в  питерских салонах пушкинской поры.

-И какой самый драгоценный росчерк пера?

-Там и Гурченко, и Гердт, и  Андрей Миронов, и Никита Богословский, даже Утёсов оставили свои росчерки. Самые звёздные люди 20 века.

-Наверное, у вас дома была большая коллекция книг по искусству?

-Нет. Я была полным профаном, а сейчас, с моим развитием, развитием Интернета постоянным листанием альбомов по искусству, я начала что-то понимать, отличать одно от другого, стала более- менее подкованным человеком в этом деле.

            -Любимые художники появились?

-Альфонса Муху одно время я очень любила, но потом я поняла, что постоянное засилье Мухи быть не может, сейчас я сняла, всё, что могла по Мухе. Мне очень нравится Гейнсборо. Малые голландцы нравятся. Но у них всё такое тёмненькое, скучненькое, они не всегда выигрышно  смотрятся на фотографии. Не всегда совпадает то, что мне нравится и то, что я делаю.

-У вас большая семья- муж, трое сыновей. Семья помогает или отвлекает?

-Отвлекая, помогает, и, помогая, отвлекает.

-У детей есть желание подражать маме? Ну, там, одноклассников в картинки вставлять?

-Нет. Среднего я снимаю иногда, младший помогает оформлять нам разные проекты- сказки подрисовывает, ещё что-то такое. Они у меня  все включены. Старшего я тоже иногда снимаю. Два старших –фотомодели, а младший работник скромного физического труда.

-Новый год как вы обычно встречаете?

-Всегда в семье, как и 90 процентов народонаселения. Сидим дома, смотрим телевизор. Когда дети были маленькими, хотелось уйти куда-то в гости, но это было невозможно. Сейчас всё поменялось- дети подросли, уходят в гости, а мы сидим дома.

-Какие впечатления от Питера?

-Я люблю ваши дворы, голливудские в кавычках. Думаю, до них ещё руки у меня  дойдут, буду их фотографировать.