Алла Сурикова

Как бог в искусственном сугробе…

 

Любимая всеми автор блистательных кинокомедий Алла Сурикова привезла в Гатчину на кинофестиваль «Литература и кино» мелодраму «Вы не оставите меня». И стала обладателем специального приза.

Фильм снят по мотивам повести Сергея Ашкенази. Действие  разворачивается в наши жуткие и  всё более привлекательные, становящиеся всё более живыми  50-е годы. Мелодрама рассказывает об отношениях знаменитого театрального художника (Александр Балуев) и юной актрисы (Лиза Боярская). Жизнь театральной богемы во всей своей сталинской специфики и вечная тема зарождающейся и развивающейся любви, вот пласт реальности, который на этот раз исследовала Алла Сурикова.

Совершенно фантастический резкий разворот и обращение Аллы Суриковой от комедий к мелодраме, да ещё и в обличье 50-х, впрочем, можно было бы предсказать. Креативная Сурикова  когда-то бросила идею о создании юмористического детского  киножурнала, и так родился неувядаемый «Ералаш».  Потом она сняла первый советский вестерн «Человека с бульвара Капуцинов», потом, в 1998, придумала кинофестиваль «Улыбнись, Россия!», который с тех пор проходит в Великом Новгороде. И вообще в каждом своём новом фильме Сурикова  всегда была в чём-то неожиданной. Но можно выделить и константу- чувство меры и чувство юмора, позволяющие выткать живых персонажей, живую среду, задеть какие-то глубинные человеческие темы, лежащие на дне пёстрых декораций, будь то московская квартира, или всеми узнаваемый советский пляжный юг, или по-русски, как-то изящно и интеллигентно переделанный «дикий запад». 

 

-Алла Ильинична! Ваш фильм так чувственно создаёт плоть и дух 50-х. Где вы находили натуру для создания атмосферы 50-х годов?

-Картину мы хотели снимать в Питере. Мы выбрали натуру, мы нашли питерского художника и договорились с ним. Нам хотелось, чтобы рядом был тот художник, с которого, немножко, с натуры мы могли бы списывать. Но мы просто не потянули. Мы потянули Геленджик. А Питер оказался для нас неподъёмным. Например, нм нужен был старый трамвай, и чтобы он был на ходу,  чтобы он ездил, где надо, чтобы он светился, чтобы актёры могли в нём играть. В Петербурге это оказалось нереальным.  И я могу вам рассказать: когда в финале Балуев идёт с Лизой- ведь в финале весь снег искусственный!

-Как! Не может быть!

- Весь двор надо было покрыть снегом, надо было, чтобы снег шёл. Я даже написала стихи: «В жару мы вьюжим наши лица, /зимой нам лето суждено. /И никогда нам не напиться/ отравой с именем «кино»». И дальше:  «Который раз и я  мечтаю/ пожить в искусственном раю./ Как бог в искусственном сугробе,/ стою у жизни на краю». Эти строки  родились вот во время этих съёмок с искусственным  снегом. Это стоило безумных денег, которые можно было бы потратить на что-нибудь другое. Покрывали двор, все кусты, все деревья, плюс снег, который идёт. Я не слышала актёров, потому что машина, которая делает снег, она орёт жутко.

-В вашем фильма снялся семейный дуэт- Михаил Боярский и Лиза Боярская. При этом Лиза оказалась в самом центре картины, роль молодой актрисы ей явно удалась. Как вам пришла идея взять на главную роль Лизу Боярскую?

-Я  пробовала на главную роль одну актрису с огромными синими глазами, но она была старше, чем это нужно по сценарию. Потом  ещё одну девочку из «Современника»… Но когда мы приехали в Питер, так как изначально предполагали, что в Питере будем  снимать, я увидела Лизу Боярскую. Как актрису её я никогда не видела, мне она казалась слишком молодой,  бегает туда- сюда... Я её впервые у Рогожкина  заметила. Я её там даже не узнала. Картина прошла стороной, она прошуршала и исчезла незамеченной.  И вот, когда она пришла к нам в гостиницу в Питере и сказала: «Это моя роль!»,  оказалось, что она совсем другая. Она достаточно самостоятельный, мощный, жёсткий, профессиональный человек, человек очень  чёткий, очень организованный. В моём фильме  она от ребёнка до вампа играет, это вся гамма, это очень сложно.  При этом она играет не очень талантливую актрису, что очень сложно. Её роль построена на сомнении: то ли получается у неё, то ли нет. Это очень тяжело сыграть  для молодой актрисы. Но у Лизы всё-таки школа Додина! Когда Лиза  пришла к нам  и попробовалась на роль, мы  тут же поставили восклицательный знак, и всё, и на этом точка. На следующий день я написала Додину записку,  что приду к нему с шампанским, чтобы он отдал нам Лизу. Все знают, что Лев Додин  блюдёт своих учеников и артистов, и не любит их отпускать. Но всё получилось…

-Своим фильмом вы задаёте загадку, и не отвечаете на поставленные вопросы. Может быть сейчас вы приоткроете завесу, или хотя бы направите на правильный ответ…

-Сами отвечайте! Когда мы начинали картину, то сразу договорились с Балуевым и Боярским -никаких восклицательных знаков, никакого указующего перста! Да, я расскажу сейчас свою версию, но она не главная. Главный герой, которого играет  Александр Балуев, начинает  любовную  историю с Лизой как розыгрыш. Это талантливый художник,  которому в то время самовыразиться было достаточно сложно и тяжело-  он говорит: «То, что раньше называлось утренней негой, теперь называется утром тракториста». Поэтому он начинает отношения с юной девушкой как розыгрыш: «Хорошо,  отвечу!». Потом  он втягивается, потом возникает момент ревности. Потом- «Как дай вам бог любимой быть другим!». То есть он проходит все этапы развития чувств.

-То есть главное для вас в вашем фильме- это исследование любви взрослого мужчины к юной девушке…

 -Вот один человек мне сказал, что мой фильм об одиночестве художника- и я с ним согласна.  Миша Боярский в начале картины пытался меня склонить- что главный герой, отец Лизы- это его герой, что он вершитель судеб. И это тоже имело право быть. Но это была бы другая картина. Сейчас очень много картин и литературы о том, что 50-е годы- это было время чёрное. Но для меня  это –молодость моих родителей. Молодость во все времена не может быть чёрной. Мне мой отец рассказывал, что он был счастлив на войне, потому что он был молод. Не успевала отгреметь бомбёжка, как они с друзьями  брились и бежали танцевать на станцию. Они были молоды. И сквозь тяжёлый закатанный катком асфальт того времени пробивались молодые ростки. Они любили, шутили, танцевали, смеялись. Лиза очень похожа  на мою маму в молодости. И отец у меня был художественной натурой. Он был киноинженером. Он мне показывал художественные пятна на белой стене. Брат его был артистом, но в жизни отец мой был даже более артистичным, чем брат. Для меня эта некая зыбкость, неоднозначность выводов, которые может сделать зритель, эта возможность додумывания очень дороги. Я хотела добиться того, чтобы не было определённости-  вот, этот герой положительный, этот- отрицательный.. Герой Боярского держит заряженный пистолет, и когда он падает и стреляет, и герой говорит «Жизнь коротка»- мы понимаем, что он это знает очень хорошо и не понаслышке. Тоже самое с героем Балуева. Эта атмосфера и тревоги, и любви, и ожидания, и розыгрыша, которая возникает в картине- она мне очень дорога.

-Сейчас 50-е годы вошли в моду. И, наверное, ваш фильм- это не только желание рассказать об атмосфере  молодости ваших родителей. В вашем фильме встречается множество тончайших деталей, которые как на машине времени переносят зрителей  в ту эпоху.

-Многое задавалось  повестью. Там всё время звучит радио. К сожалению, кроме Синявского, который ведёт репортаж действительно 1951 года, записи  радио практически не сохранились. Но я взяла старые газеты и записала дикторов. Мы нашли  замечательные тексты, подписанные Брежневым, как он тогда был в Молдавии, как докладывал Сталину, как они собрали столько- то винограда. Но эти сцены  оказались слишком самоигральными, брали на себя слишком много, поэтому, к сожалению, они в фильм не вошли. Но мы действительно всерьёз  восстанавливали радиопередачи. Это было очень интересно, и не только это. Вы обратили внимание- там, у постели стоит светильник-сова. Я помню из своего детства такой светильник, эту сову отец привёз из Германии, куда она улетела потом, я не знаю.. Мы гонялись по всей Москве за этой совой, нашли такую же.

-В вашем фильме удивительно сочно вкусно показана машина «Победа».

-Это реальная «Победа» того времени, с замками, с деталями. Один прокол  всё же я обнаружила, в фильме  авторучка того времени, и актёр вынимает эту ручку из колпачка, но её надо  было откручивать.  

-Жанр мелодрамы не разочаровал вас? Всё же что вам ближе- клмедия или мелодрама?

-Знаете, мне понравилось снимать мелодраму. Есть такой анекдот. «Гиви, ты помидоры любишь?». «Кушать да,  а так нет». Если перефразировать: «Любишь комедию?-. Смотреть да, а так нет». Комедия- это всегда трудно. Выйти в люди ей всегда сложно. А в мелодраме  другие точки отсчёта. В моём новом фильме есть моменты, когда люди смеются. Я воспринимаю это, как  подарок. А когда делаешь комедию, то  от тебя постоянно требую смеха. Я не готова к тому, чтобы каждую минуту смешить. И это новое  ощущение, что не надо смешить ежеминутно, очень интересное. Говорят, был такой режиссёр на Украине, который сильно пил. Ему говорили: «Лёня, брось!». Он отвечал: «Бросил бы, да не на кого». Вот и я бросила бы… Но… Очень мало людей снимают комедию. Я четвёртый год веду занятия на  Высших режиссёрских курсах,  и  я всеми силами соблазняю своих ребят снимать кино- ну хотя бы с присутствием иронии. Как говорил Чарли Чаплин: «Жизнь не есть чередование похорон». И, конечно же, рядом с самыми трагичными вещами всегда есть смех, ирония, улыбка. Сейчас я взяла с собой читать произведение одного очень способного студента. Я ему говорю: «Пока  всё крутится, ищи, ищи по какому произведению снять кино!». И он мне приносит Леонида Андреева «Красный цветок». Более мрачного, более сложного произведения трудно сыскать сегодня. Война 1914 года- её кровь, бессмысленность, ужасы, её тотальная безвыходность… Я ему сказала: «Ищи что-нибудь другое». Сейчас столько агрессии, ужасов, насилия… Вступать в жизнь с таким отношением к жизни- это неправильно, это нечестно по отношению к  соотечественникам.

-Вы, наверное, как никто, изо всех сил стремитесь вернуть юмор в кинематограф...

-Я президент фестиваля «Улыбнись, Россия». И на моём фестивале практически все комедии мы находим сами. Мы стремимся всех отметить хоть каким-нибудь призом. Во- первых, каждая картина получает замечательный диплом на бересте. Ты участвовал, ты получил диплом, который можно повесить на стену. Во- вторых, практически каждая картина имеет право на приз с определённой формулировкой. Одна получает приз за то, что является самой саркастической. Другая за то, что самая неожиданная и т.д. Меня ругают за это. Но я всё равно продолжаю настаивать на том, что если уж человек вступил на тяжкий путь комедии, то его надо всеми силами поддерживать. Комедия- это очень тяжело! Шаг вправо- не смешно, шаг влево- пошло. И, главное,  сейчас не пишут сценарии кинокомедий! Не пишут! Раньше, если  в фильме человек упал в лужу- значит система вся упала,  кадр вызывал всякие политические ассоциации, аллюзии. Зрители смотрят, говорят: «Ага!», смеются. Сегодня и то, и другое, и третье- всё можно, никаких аллюзий. Вседозволенность всё уничтожает, исчезает борьба, противостояние, конфликт. От этого трудно создавать смешное.

            -Но раньше комедии было тяжело по другим причинам…  Недавно показали сюжет о трагической судьбе сценариста Серого, писавшего сценарии для Гайдая…

- Трагична судьба не только Серого, но и самого Гайдая. При жизни Гайдая уничтожали. Термин такой был пренебрежительный- гайдаевщина. Но после его смерти недели нет, чтобы не показывали его кино. Оно самое любимое, самое востребованное, самое культовое, самое-самое.

-Почему вы себя не снимаете в своих фильмах, как это делает, например, Эльдар Рязанов. Чуть- чуть, но в кадр он попадает в малых дозах…

- Я не считаю себя хорошей актрисой.  Я не снималась в кино, но зато  я  озвучивала попугая , я озвучивала женщину лёгкого поведения в «Человеке с бульвара Капуцинов», я озвучивала козу в фильме «Чокнутая». У меня большой опыт озвучания. А в кадре я себя очень не люблю. Хотя как-то меня заставил Лёня Ярмольник сняться в его картине  «Московские каникулы» в маленьком эпизоде. Я там разговариваю с московским милиционером про то, что я не пила, перед тем как сесть за руль, а он меня остановил. Но это было так естественно. Меня часть останавливают. Как- то поставила машину на площади, ко мне подходят гаишники, говорят: «Отъезжай». «А чего?». «Нельзя здесь». «Я сейчас отъеду, но тогда ни одной картины больше не сниму!». «Сейчас мы начальника позовём».  Пришёл начальник, увидел календарь с моим портретом, и воскликнул: «Ё-моё, так это ты!». И больше претензий не было…

-Но бывает, что  актёрам приходится что-то показывать?

-Бывает, только в случаях,  если не помню в это время, что я плохая актриса. Был такой случай. Андрей Миронов в фильме «Будьте моим мужем» должен был взять  канапе на плечи и пронести. А он не хочет! Ну там грязь после дождя, что-то такое было. Он не хочет. Я убеждаю его и так и сяк. А он говорит мне: «А вы покажите, как это сделать!».  Я понимаю, что сейчас-то  мне  наступит- сами понимаете что. Я ему говорю: «Если я вам, гениальному актёру, сейчас буду показывать, то уж…»… И он тогда взял канапе и спокойно понёс, и  всё случилось.