АЛЕКСАНДР ЗАГОСКИН

НЕ ДУМАЙТЕ ПРО СИНИЕ ГОЛОВЫ

 

            АЛЕКСАНДР ЗАГОСКИН- художник кино, живущий насыщенной творческой жизнью на нынешнем «Ленфильме». Несмотря ни на что. Только что завершённый «Бедный Павел» у Виталия Мельникова, отложенный до весны по финансовым причинам фильм «Не думайте про белых обезьян» Юрия Мамина. В прошедшем десятилетии  -фильмы у Рустама Хамдамова в «Анне Карамазофф» (потряс своей изысканной изобразительной красивостью  публику и жюри в Каннах)  и у Иоланды Зоберман в «Я-Иван, ты-Абрам» (гран-при Московского международного кинофестиваля 1993 года). Кроме того, он известен за пределами своей узкой специализации как замечательный живописец, участник 150 выставок, чьё творчество более известно, увы, в Германии и Франции, нежели в России. В России стал выставляться с 1998 года.

            Сейчас А.Загоскин готовит выставку «Пространство синевы», которая должна открыться в середине сентября в галерее «Северная столица». Потом она будет перевезена на юг Франции, в город Аркашон. Художник приносит из закоулков своей обширной мастерской всё новое и новое синее и полуабстрактное. Художник любит Боннара- за то, что фигуры у него почти исчезают в пространстве. Живопись для Загоскина -это интуитивная энергия, передающая невидимые звуки. На всех его полотнах в море абстракции просвечивает что-то небольшое реалистически узнаваемое. Шмель. Летящие сини воробьи. Песочные часы с летящим вниз песком.

            -Почему синий цвет?

            -Синего не хватает в жизни. Это цвет загадочный, таинственный, духовный. Купола в церквях красили ультрамарином. Синий любили все символисты. Синий –самый космический цвет, это цвет почти всех стихий- воды, неба, планеты Земля… Синий- это цвет  города…

            -И ему надо помочь быть извлечённым из окружающего нас серого? Мне кажется, что цвет нашего города- крысиный серый. А вы родились в Ленинграде?

            -Нет, в Кирове.

            -В Кировске?

            -Нет, в Кирове, то есть Вятке. Просто он до сих пор обратно не переименован. Замечательный город, в котором родились Васнецов, Шишкин, Рылов, маршал Конев, поэт Рубцов.

            -Может тогда синий- это ностальгия по просторам родины?

            Взгляд останавливается на голубом женском портрете со знакомой нэповской причёской.

            -Это Ахматова? Или Цветаева?

            -Это другая часть моего Я. И вон там, летящий- тоже я, но основной.

            На картине известный со школы вписанный в круг человек Леонардо да Винчи изображён то ли летящим, то ли падающим. Он лыс и тревожно, как шмель крыльями, вибрирует руками.

            -А почему лысый?

            -Волосы- это излишество, скрывающее сущность головы.

            Загоскин сидит на старинном диване с головами грифонов, недалеко от него зеркало, возле которого два деревянных пионера- мужского и женского пола- отдают честь. Диван перекочевал в мастерскую после съёмок фильма. Пионеров Загоскин заработал на Украине. Хозяин собирался их выбросить, но отдал художнику с условием, что тот выпьет на его глазах поллитровую банку крутого самогона. Загоскин выдержал этот экзамен. После того, как он закончил ВГИК и прожил в творческом общежитии в Москве пять лет, эта задача не показалась ему трудной. Сейчас А.Загоскин научился обходиться без допинга, в этом ему помогла «голубая торпеда». Он с гордостью говорит, что Высоцкий подшивался 24 раза, Шемякин-8, он завязал с одного раза. После «голубой торпеды» у него начался затянувшийся «синий период».

            -Стоит мне три дня не поработать, и я начинаю бросаться на людей, -признаётся художник.

            Владимир Ярёменко –Толстой глубокомысленно замечает:

            -Буржуазия на Западе покупает у художников их произведения искусства для того, чтобы снять агрессию в обществе. Чтобы художник успокоился и превратился в потребителя. Сейчас модно покупать у художников идеи…

            -Скажите, кино и живопись – это враги или друзья в вашем творчестве? Говорят, что если бы вы не занимались кино, то стали бы одним из первых живописцев Петербурга…

            -Кино мне не мешает. Мне нравится заниматься искусством объекта. Структурно-стилистические возможности картины исчерпали себя. Картина умирает, она ещё будет существовать, пока будет существовать интерьер, но возникли новые технологии, и вместе с ними- новое искусство, искусство инсталляций, перформансов, идей. В кино я занимаюсь чистым искусством объекта. В живописи я абстракционист, в кино- символист.   В кино символизм каждой вещи обострён до предела. В кино я нашёл себя, я могу реализовывать при помощи оператора и режиссёра своё видение вещного мира. У В.Мельникова я занимался искусством инсталляции на тему классики, русской истории 18 века. Особенно мне повезло с фильмом Ю.Мамина. Это фильм о моём ровеснике, спившемся художнике, которого новый русский запер в кабаке, оставив без еды, и заставил разрисовать все стены. Художник покрывает стены своими белогорячечными видениями. Мы создали на студии декорации мастерской художника и декорации расписанного его гениальными видениями кабака. В кино я создаю инсталляции, о выставочной судьбе которых не нужно заботиться. Когда мне это надоедает, я иду в мастерскую и там предаюсь свободной живописи.

            На столе у А.Загоскина стоит синяя голова – слепок с Гатамелаты. Когда мы шли от него по долгой лестнице вниз, я обратила внимание на то, что стены её выкрашены лет двадцать назад в густой синий цвет.

            «По синему лесу всадник скакал,

            В руках его мёртвый художник лежал.

            И кто это видел, тот скажет тогда:

            «Хороший художник- в дороге всегда!»»,

- звучали в голове любимые строки А.Загоскина, написанные его другом поэтом Евгением Марковым.